Глава 3. Аргументация и логика рассуждений
Александр Жалнин выстраивает свою аргументацию достаточно последовательно: он начинает с общедоступного наблюдения о кризисе идентичности философии и логично переходит к предложению решения через переопределение ее метода. В рассуждениях автора заметна стремление к строгости – вводятся четкие определения (философия как регулятор субъективного и объективного, реальность как квазипонятие, истина как соответствие двум сторонам и т.д.), прослеживается внутренняя логика между тезисами. Например, из посылки о двойственной природе сознания вытекает необходимость особого метода познания; из определения философии через этот метод – вывод о том, что предмет философии не ограничен какой-то областью бытия. Такие выводы выглядят убедительно в рамках заданных определений. Кроме того, автор подкрепляет свои тезисы ссылками на естественно-научные аналогии(фазовая работа мозга, физическое формирование аналога объекта в нейронных структурах). Это придает рассуждениям видимость эмпирической обоснованности: философский метод описывается не как абстрактная схема, а как реальный процесс, происходящий в мозге. Такой натуралистический поворот в аргументации (апелляция к нейрофизиологии) – смелый шаг, который логически увязывает философию с данными о работе сознания.
Однако логика автора местами вызывает вопросы. Он декларирует, что современные философские теории, игнорирующие принцип диалектики субъективного и объективного, «не являются философскими исследованиями». Этот тезис сам по себе спорен (об этом ниже), но важнее то, что он по сути закрывает авторскую систему от внешней критики: если кто-то не согласен с предлагаемым методом, то, по его логике, это возражение уже «не философское». Таким образом, в рассуждении присутствует элемент круговой аргументации: философия определяется через Основной метод, и всё, что этому методу не соответствует, заведомо исключается из числа «настоящей философии». Это логическое сужение может быть посчитано чересчур догматичным. Кроме того, некоторые переходы в тексте остаются интуитивными, хотя автор и подчеркивает роль интуиции. Например, идея «живых понятий» – хотя и увлекательна – вводится скорее описательно, через частные случаи и опыт автора, чем строго выводится из предыдущих положений, что по строго научным меркам не слишком убедительно. Тем не менее, в целом логическая структура книги выдержана: каждое новое понятие вводится на базе уже установленного, а вся система понятий взаимосвязана через единый принцип. Можно сказать, что А.Жалнин выстроил своего рода аксиоматику философии: приняв базовую посылку о двух сторонах и их диалектическом единстве, дальше читатель следует достаточно чёткой логике вплоть до практических следствий.
Глава 4. Сильные стороны методологии автора
Чёткое определение предмета и метода философии. Одним из главных достоинств книги является стремление автора навести методологическую ясность в том, что такое философия. А.Жалнин не оставляет философию расплывчатой «любым размышлением ни о чём», а даёт ей конкретное функциональное определение. Философия представлена как особый метод познания, применимый ко всему, но отличающийся своим углом зрения. Такой подход помогает отграничить философское исследование от научного (где достаточно объективного анализа) и от чисто субъективных рассуждений. Это, безусловно, усиливает позицию философии как дисциплины: ей возвращается собственное лицо и поле деятельности. Кроме того, определив философию через регуляцию отношений субъекта и объекта, автор предлагает элегантное решение старой проблемы: вместо поиска уникального объекта (которого у философии нет) он предлагает уникальный метод, которым философия и ценна.
