Фиолетовый ливень - страница 10

После визита отца Константина прошел еще один месяц, в течении которого Зою заставляли вымаливать у Спасителя прощение. Однако, никакого чуда не произошло, ее глаза в конце концов окончательно поменяли цвет, а кожа приобрела бледно-голубой оттенок. Ее родные совсем перестали с ней разговаривать, избегали прикасаться к ней, даже сестру Ирину временно переселили к Натану и их племяннику. Зоина судьба уже была решена, оставалось лишь дождаться совета общины, чтобы подтвердить ее приговор.

Зоя, разумеется, была далеко не первой, кто подцепил метонию и был изгнан во внешний мир греха. Были среди членов общины и такие, кто добровольно ее оставил. Например, всего год назад в Назарете произошел скандальный случай, когда молодой парень объявил всем о своем противоестественном влечении к представителю собственного пола и, собрав вещи, отправился искать счастья за пределами праведного общества, под хор проклятий и оскорблений. Теперь пришел ее черед.

Все, чего хотела Зоя, это прожить тихую, спокойную жизнь в соответствии со своим предназначением, четко описанным в книге «Женские наставления». И вот теперь, она, в белом, сшитым для венчания платье, с туго заплетенной косой, стояла в общем зале молитвенного дома перед советом общины. За сдвинутыми полукругом столами, с отцом Константином во главе, сидело пятеро серьезных бородатых мужчин, которые смотрели на нее тяжелыми взглядами исподлобья.

Зоина семья, сгорая от стыда, теснилась у входа. Она для них уже не существовала. Их не столько заботила участь старшей дочери, сколько судьба Ирины и Натана. Ведь теперь, когда в их семье случился такой позор, мало кто захочет с ними породниться.

Отец Константин и бородатые мужчины много говорили. О грехе, о божьей каре, о высшей справедливости, о традициях, принятых в общине. Зоя их почти не слушала, она думала только о том, позволят ли ей взять с собой ее вещи. Она перебирала в памяти все те милые безделушки, с которыми ей было бы тяжело расстаться: вышитый Ириной платочек, подаренный ей на День Нового Откровения (праздник, отмечаемый в день когда Иларий Нанда получил послание с небес), куклу, которую она сама связала еще в детстве, и которая много лет спала с ней в одной постели, и тот стеклянный шар с красивой башенкой внутри, который она нашла в коробке ненужных вещей и попросила у родителей разрешения оставить себе. Если его перевернуть, внутри шара начинался снегопад, белые хлопья медленно кружились и падали на ажурную башенку, а на основании шара иностранными буквами было написано Paris. Зоина мама тогда грустно посмотрела на ее находку и пожала плечами. «Только не показывай отцу Константину», – сказала она, пропуская мимо ушей вопрос дочери о происхождении этой диковинки. Однако, больше всего Зое хотелось забрать с собой ту самую картинку с изображением Спасителя, разгуливающего по звездам в синем балахоне. Раз уж она уже согрешила и понесла суровое наказание, то и терять ей теперь, стало быть, было уже нечего…

Через полчаса, обсудив все, что полагалось обсудить, совет вынес приговор, и старейшина поднялся со своего места, чтобы его огласить. Как и следовало ожидать, Зою осудили по всей строгости принятого в общине Назарет закона и изгнали из нее.