– Цыц! – остановил грозные реплики подчинённого комиссар. – Нам
люди нужны. Командарм приказал за эту неделю пополнить полки. – Он махнул рукой, приказав матросам идти за ним. – Ждём на улице, – сказал Павлу, – через пять минут не выйдешь, Тимоша к стенке поставит. Видишь, как не терпелив.
Павел вернулся в комнату. Лиза бросилась к нему: – Ведь через три
часа пароход!
– Уезжайте с мамой. Я найду вас, обязательно, поверь. Береги
себя. Всё будет хорошо. Думай о ребёнке. Уверен, это скоро закончится.
Лиза не хотела без него ехать, отказывалась наотрез. Павел был в
растерянности, не знал, что делать, как убедить, заставить не упустить, может единственный шанс, суливший свободу, в подготовке которого потрачено немало сил, денег и нервов. Ему спокойнее было бы жить в мире хаоса, зная, что любимая, готовящаяся стать матерью в безопасности.
– Павел Андреевич! – сказала Екатерина Петровна. – Бегите, есть
запасной выход!
– Нельзя, – категорично ответил Павел. – Они на всё способны. Не
хочу рисковать вами. Уговорите лучше Лизу и поезжайте. Видите, здесь невозможно жить.
– Хорошо, – согласилась мать, – поговорю с ней, а вы одевайтесь,
они ждут. Не подвергайте себя опасности.
Павел надел штатское, чтобы не раздражать, ненавидящих
враждебную форму пролетариев. Повесив на плечо походный мешок, помахал рукой дорогим женщинам и вышел, к ожидающим красноармейцам.
3
Гражданская Война охватила всю страну. Павла определили в полк,
входивший в состав Будёновской дивизии, которым командовал Сидор Борисович Зубавин. Комиссаром в полку значился Трофим Егорович Обухов. Он был намного моложе командира, горяч, своенравен и до атомов пронизан коммунистическими идеалами. Ему было лет двадцать пять, но выглядел старше. За то время, как вступил в партию, а получил партийный билет в восемнадцать, перенёс в судьбе немало жизненных катаклизмов. Его ссылали на каторгу, за антиправительственную агитацию, бежал, был снова пойман и опять вышел невредимым. За свою деятельность в рядах ВКПБ коммунист Обухов не показал ни малейшей слабости, личными делами доказывал преданность ленинским идеям. Для него богом был Ленин. Малограмотность, необразованность Трофима Егоровича партии не мешала. Пользовался авторитетом среди большевиков, его ставили в пример, как преданного сына делу революции. Место комиссара занял временно, когда убили прежнего, старого и опытного большевика Григория Афанасьевича Седельникова. Показал себя политически подкованным. Из-за нехватки этой должности в полках дивизии его оставили на этом посту приказом командующего. Он как никто умел выступать, агитируя однополчан перед сражением на подвиги, да так страстно поднимал революционный дух бойцов, что после пламенной речи, те бесстрашно шли в бой и умирали во имя пролетарских идей.
К вновь прибывшему Павлу комиссар отнёсся с недоверием, лишь
прочитав его собственноручно заполненную анкету. Толи не поверил социальному происхождению, взирая на почерк, толи были другие мотивы.
О том, что по роду дворянин, Павел не говорил, назвался сыном
сапожника. Документы нарочно оставил дома. Обухов поглядывал за парнем, часто расспрашивал о нём бойцов, с которыми Синицын общался. Брата Дмитрия приставил шпионить за ним.
– Глаз с него не спускай, – говорил Митяю. – Пролетарское чутьё
подсказывает – не сапожника он сын.
А назвался Синицын сыном сапожника потому, как знакомо было это
