Формула алхимика - страница 9

– Так-с… А это что? Кажется, свинчатка, – начал входить во вкус Илья Алексеевич – напряжение постепенно спадало, ему на смену пришли непринужденность и даже некоторый артистизм. – За этой вещью прошу явиться… – он замер, изображая усиленную работу памяти, в чем, честно признаться, не было никакой нужды. – Прошу явиться – Людвига Даненберга!

По аудитории прокатилась волна восторга – кажется, присутствующие готовы были признать, что оказались свидетелями форменного чуда.

Когда Евгений Янович вернулся в класс, он застал учеников в полном смирении и покорности. Ардов дремал за столом, а у доски стоял отъявленный хулиган Караваев и, запинаясь, читал вслух 68-й параграф учебника Воинова:

– Для решения косоугольных треугольников применяют зависимости между сторонами и тригонометрическими функциями углов косоугольных треугольников…

Профессор от неожиданности поперхнулся и кашлянул. Докладчик обратил к нему покорный взгляд.

– Продолжай, Караваев! – поторопился Евгений Янович и удовлетворенно кивнул Ардову.

Илья Алексеевич встал, сделал легкий поклон классу и поторопился на выход, где у дверей размахивал конвертом Жарков.

– А вы, Петр Палыч, оказывается, были драчуном, – подначил приятеля Ардов, расплачиваясь с извозчиком.

Экипаж доставил чинов полиции по адресу на конверте – к единственному жилому дому, затесавшемуся среди многочисленных складов в безлюдном Сукином переулке, расположенном вдоль железной дороги.

– Ни в коем разе, Илья Алексеевич! – бодро отозвался Жарков. – Дело касалось благородной девицы, про которую этот Томский распускал слухи. Согласитесь, я был обязан заставить его замолчать.

Оглядевшись, он направился к ступеням под ржавым навесом, которые вели вниз к подвальной двери:

– Скорее всего, это там…

– Ну, и местечко выбрал ваш профессор… – поежился Ардов.

– Познание истины не терпит суеты, Илья Алексеевич, – хохотнул криминалист и постучал в дверь.

На стук никто не ответил. Подождав, Петр Павлович подмигнул Ардову и негромко пропел «У любви как у пташки крылья», одновременно выстукивая ритм хабанеры в облупленные доски двери. Послышался шорох, потом шаги, и наконец дверь отпер бледный молодой человек c красными глазами.

– Вам к-кого? – запнувшись, спросил он, тревожно оглядывая незнакомцев.

– Юрия Александровича.

Из глубины раздался голос:

– Константин! Ну где же вы? Наш эксперимент, кажется, удался!

За спиной молодого человека возникла взъерошенная голова профессора Горского. Вид у него был усталый, но глаза горели пламенем.

– Это не Крючин, п-профессор, – поторопился предупредить ассистент.

Присмотревшись, Горский узнал бывшего ученика и не смог скрыть сожаления – визит незваных гостей был явно некстати.

– Жарков? Неожиданность. Вижу, не забыли наш тайный стук?

– Разрешите представить, Юрий Александрович, – чиновник сыскного отделения Ардов.

Жарков указал на спутника, тот сделал кивок. Горский в нерешительности переступил с ноги на ногу.

– Господа, я не располагаю временем… – начал было он.

– К сожалению, дело не терпит отлагательств, – мягко, но настойчиво прервал его сыщик и протянул книжку, найденную на трупе.

– Аладьин, вернитесь к тигелю, – приказал ассистенту профессор и, подумав, все же отступил в сторону, пропуская непрошеных посетителей внутрь.

В мрачном зале со сводчатым потолком была обустроена химическая лаборатория. Вдоль стен помещались полки с толстыми фолиантами и свитками, на длинном столе – множество разномастных колб. В центре зала возвышался очаг, рядом с которым на песчаной подушке располагался глиняный шар, похожий на пушечное ядро. Аладьин возился с ним, тайком разглядывая гостей. Горский пролистнул полученную от Ардова книгу.