Фортанга - страница 5

Испугавшись до нервной дрожи, девушка направилась к машине, чтобы извиниться перед водителем, как вдруг с пассажирского места выскочила Зуля.

– Надо было тебя задавить, чертовка!

– С кем ты? – пытаясь разглядеть водителя, спросила Зелиха, на что сестра замахнулась на нее рукой:

– Ты тут еще рот будешь открывать! Быстро в дом! – и направилась вслед за ней, толкая в спину.

О случившемся мы не говорили. Должно быть, маме и не стоило об этом знать. Она сидела, не отрываясь от маленького старого телевизора и миски с семечками, усыпав весь пол шелухой; Ася играла в змейку на телефоне, а на кухне как обычно не было и маковой росинки.

С первым криком петуха Зелиха проснулась. Сон не дается голодному человеку. Окаменевшие от боли ноги с трудом ступили на пол. Не дожидаясь пробуждения родных, она напилась воды у крана во дворе и отправилась на работу. День был еще жарче, чем день ее приезда. От солнцепека кружилась голова. Кругом было тихо, ведь в этот месяц люди едят и пьют до восхода солнца, а после, помолившись, ложатся спать. Увидев Зелиху, дядя кинул на землю окурок и наступил на него подошвой своих грязных ботинок.

– Поторопись, мадам, сегодня большой заказ, – своенравно поздоровался он.

Заказ и вправду был большим. Девушка стала замечать, как легко и быстро дядя вжился в роль начальника, взваливая всю работу на нее. Он не лишал себя удовольствия отойти поспать или перекусить, в то время как Зелиха тягала ведра и мыла бесконечное количество требухи и коровьих внутренностей.

– Давай, давай! – слышалось время от времени.

После обеда девушка сняла сапоги, обливая изуродованные мозолями ноги водой.

– Ты чего переобулась, мадам? Мясо само себя не вынесет! Давай-давай! Машина уже подъехала!

«Будь ты проклят…» – подумала Зелиха, смотря на десятки тяжелых черных пакетов.

Выходя с бойни с пакетами в руках, прищурив глаза от солнца, Зелиха увидела открытый багажник и несколько силуэтов рядом с машиной.

– Девочка?! – ошарашенно вылезла из машины тетя Марем.

Зелиха застыла, чувствуя, как то ли от стыда, то ли от жары ее ноги подкашиваются. Водитель выхватил пакеты из ее рук, а женщина оттянула девушку за руку в тень, удивлено и испуганно оглядев ее с ног до головы.

– О Аллах… – не скрывая своего потрясения, проговорила она.

В дверях появился дядя.

– О, она что-то натворила?! – ускоряясь, подошел он.

– Кто она тебе, Мустафа?

Мужчина растерялся:

– Это моя племянница…

– Как ты позволил девочке тут работать?! Что ты за человек такой? – сурово воскликнула она. – Бойся Всевышнего, Мустафа! Ты бесчеловечен! – взяв шатающуюся девушку под руку, она помогла ей дойти и сесть в машину.

– Что я скажу ее матери? – недовольно вслед крикнул он, опираясь на колени, нагнувшись вперед.

Дверь захлопнулась.

Она видела свет. Облокотив голову на окно машины, Зелиха всматривалась в солнечные блики. Они плавно и спокойно ехали под тихо играющий нашид. Прохлада и аромат мужских масляных духов так неожиданно украсили ее день, что Зелиха, обессиленная и пробившая дно своей стыдливости, уже не испытывала ничего, кроме желания насладиться моментом.

Они заехали во двор. Закрывшиеся металлические кованные ворота разбудили едва успевшую задремать девушку.

– Пошли, девочка.

От увиденного Зелиха приоткрыла рот, словно источником того самого света и был этот дом. Перед ней стоял белокаменный дворец с колоннами и балконами, лестница которого была уставлена глиняными горшками с кустовыми розами. Двор был застелен белым гладким камнем, журчала вода, и веяло легким запахом дыма от костра, что разжигали к ифтару в огороде. В пристройках, похожих на дом, висел белый тюль, ветром выдуваемый из открытых окон дома, куда они и направились.