Конечно, он был настроен против меня и нашей команды, разгорячен, но держал себя в рамках. Только один раз не выдержал. Мяч ушел в аут, и обычно люди, чтобы ты его ввел, спокойно тебе его катят. А он со всей силы в меня ударил. Ничего страшного, я и не к такому был готов. Особенно после того как на третьей минуте Сэвидж, длинноволосый такой, шипами мне в колено врезался. Но я тоже не собирался плакаться. Игровой момент. Не разлетелось же колено, жив-здоров остался!
Откровенно говоря, я думал, что руку перед игрой Гиггз мне не пожмет. Но он пожал. Правда, Гиггз в этот момент, как я понял, смотрел мне в глаза, а у меня они были опущены. Но не потому, что я чувствовал себя в чем-то виноватым. Я умышленно не смотрел не только на него, но и на остальных игроков сборной Уэльса.
Не хотелось мне на них смотреть после того, как они играли в Москве. Ведь именно из-за их провокаций у нас в первой игре два ключевых футболиста на пустом месте, по сути, получили желтые карточки и вынуждены были пропустить ответный матч.
Не думаю, что это была сознательная работа, чтобы выбить у России сильнейших игроков: слишком уж мы любим все эти подозрения, чаще всего – беспочвенные. Мне кажется, просто так совпало. Арбитр не любил Овчинникова, а тот в конце первого тайма пошел с ним разговаривать. Ну судья и воспользовался ситуацией – причем мы узнали, что Серега пропускает второй матч, только после игры. А Мост, хоть и было ему уже много лет, всю нашу игру вел, и в Европе его не зря очень уважали.
В общем, потери для нас были очень серьезные. Хотя не могу сказать, что нас трясло от мысли, что Малафеев до этого не сыграл ни одного матча за сборную. Лично я вспоминал о вратаре, только когда он от ворот мяч выбивал. И перед игрой мы подбодрили его, сказав, что когда-то же надо начинать играть за сборную. Посоветовали действовать проще, особо не тянуть время. А мы, защитники, играли как всегда.
Зато в Кардиффе у нас дисциплина была, что называется, от и до. Ни на какие пакости мы не поддавались. Собранность, концентрация просто зашкаливали.
Когда прилетели, было смешно. Выходим из здания аэропорта. Шум, ажиотаж, телекамеры, микрофоны. И все мечутся, ищут кого-то одного. Потом выяснилось, что это меня искали. Но не узнали.
Вначале было как-то непривычно, когда мяч попадал ко мне – и раздавался дикий свист. Свистели, орали, улюлюкали все 72 тысячи – кроме наших болельщиков, естественно. Пресса своих за эти дни накрутила. Из-за истории с Гиггзом. Но я быстро привык.
Когда весь этот свист услышал, в голове всплыл эпизод с Луишем Фигу в матче «Барселона» – «Реал». Он тогда только из Каталонии в Мадрид перешел, и болельщики «Барсы» его ненавидели. И не просто на него орали и предметы разные швыряли, а даже свиную голову с трибун кинули. И ничего – он спокойно к этому отнесся и сыграл, как умеет. Вот и я себе сказал: «Сделай то же самое».
Скажу больше – мне это помогло. Я же человек такой – лучше всего играл, если был заведен, разозлен. Так что, может, и не забил бы я никакого гола, если бы весь стадион в Кардиффе мне не свистел. Знаете, как приятно играть в такой обстановке! Тем более что там, в отличие, например, от Стамбула, только кричали и гудели, но ничего на поле не бросали. В Уэльсе и сеток заградительных нет – менталитет не позволяет людям предметы в игроков кидать и на поле выбегать. Найдется, конечно, пара сумасшедших в год – как в том знаменитом случае, когда Эрик Кантона охамевшему фанату наподдал. Но в целом все безопасно.
