Фьямметта. Пламя любви. Часть 2 - страница 25

– Я рад, что наш фамильный перстень под цвет твоих глаз. Когда-то мне приснился сон, что у моей невесты зеленые глаза. Видимо, он был вещим.

После того как присутствующие бокалом игристого вина отметили подписание брачного договора, супруги Ринальди в компании поверенных покинули гостиную, оставив жениха и невесту наедине.

Луис Игнасио подошел к Фьямметте, в полной растерянности смотрящей на лежащий на столе документ. Он взялся пальцами за подбородок девушки и развернул ее лицо к себе. Хитро прищурившись, поинтересовался:

– Надеюсь, ты не собираешься рвать на себе чудесные волосы?

Он заправил выбившийся локон цвета расплавленной меди за ушко. С головой нырнул в ставшие такими знакомыми и близкими глаза цвета болота с проблесками янтаря. Перевел взгляд на приоткрытые манкие губы, обнажившие ровный ряд белоснежных верхних зубов, и, чтобы не увязнуть на этой картине, вновь метнулся к глазам.

Фьямметта Джада поднялась со стула. Она смотрела на маркиза настороженно. Девушка как будто выжидала, что он предпримет дальше. В ее взгляде опытный знаток женских сердец разглядел хорошо знакомый ему огонек предвкушения, и от этого кадык нервно дернулся вверх-вниз.

– Ну же, давай. Поцелуй сама. Не сдерживайся. Ты же хочешь этого, – проговорил он хрипло и сдавленно. – А то ведь поцелую я, и тебе совсем конец будет.

– Вам надо – вы и целуйте, – ответила Фьямма не своим голосом.

Она понимала, что маркиз подсаживает ее на зависимость от волшебных ощущений, которые умеет дарить с незнакомым ей раньше мастерством, но ничего поделать не могла. Более того, даже не хотела ничего с этим делать.

– Смотри, с огнем играешь! – в интонации маркиза было больше удовольствия, чем угрозы.

По плечам, рукам и спине Фьямметты пробежала волна мурашек. Этих крохотных бестий-предательниц, выдающих истинную реакцию тела на слова и прикосновения. Настырные нахалки заставили и кровь скорее бежать по венам, распаляя внутренний огонь предвкушения. Глаза Фьяммы полыхнули жарким и запретным. Она попыталась взять себя в руки, но, когда пальцы маркиза утонули в ее волосах, а приоткрытых губ коснулись губы мужские, все ее благие намерения скончались в муках.

Луис Игнасио целовал ее так нежно, так бережно, как если бы собрал в поцелуе всю любовь, существующую в мире. Не разрывая легкого касания губ, маркиз прошептал:

– Не могу избавиться от одной привычки, которую Хасинта считает очень скверной.

От возбуждающего шевеления губ возле ее рта Фьямметте стало щекотно и мурашечно. Она с большим трудом, но всё же смогла спросить:

– О какой привычке речь?

Мужские губы зашептали возле самого уха, обдавая горячечным, опаляющим дыханием, отчего войска мурашек взяли в плен уже всё ее тело.

– Я привык получать то, что желаю. А тебя я желаю. И сегодня я на полпути к тому, чтобы наконец-то заполучить тебя.

Фьямметта отстранилась и взглянула в глаза маркиза. Голод в его взгляде стремительно нарастал. Девушка прочувствовала это каждой частицей тела.

Она тут же вывернулась из капкана мужских рук и отбежала на несколько шагов в сторону. Луис Игнасио сдавленно рассмеялся.

– Хочешь сказать, что ты такая же благонравная и добродетельная, как Изабелла Католичка?[62] Неужто станешь называть меня сейчас беспринципным ловеласом и нечестивым развратником?

– Ничего подобного я делать не собиралась, но рада, что сами подобрали для себя верные характеристики.