Безмолвие правит там.
Протянувшись с севера на юг больше чем на десять тысяч километров, Ирда делит единственный континент Дарлирии почти на две равные части. На планете нет ничего похожего на Ирда ни по размерам, ни по величию.
– Вообще-то у нас не слишком большой выбор, – согласился с Ампаником Раплаган. – Однако Машт прав: путь в Сгорш – серьезная проблема. Насколько мне известно, прямой дороги туда нет.
Командующий верхстропской армией оперся о край стола. Он посмотрел на карту страны так, как если бы видел ее в первый раз в жизни.
Обдумывая что-то, Раплаган зашагал по комнате взад-вперед. Всякий раз, как стратег поворачивался на каблуках, чтобы идти в обратную сторону, он встряхивал головой, будто выбрасывая из нее ошибочные мысли.
– Гм, – выдавил Раплаган, делая, наверное, десятый круг по комнате.
Машт вопросительно посмотрел на Ампаника, но тот лишь безразлично пожал плечами. Тогда он взглянул на раскинутую на столе карту. Машт силился понять, что же увидел там Раплаган. Не найдя в карте ничего, что могло хоть как-то объяснить происходящее, Машт стал изучающе рассматривать картину на противоположной стене. Неброский портрет был чуть ли не единственным украшением этой комнаты. Хозяин мрэн’эр, видимо, не очень много внимания уделял внутренней обстановке этого помещения.
Раплаган, наконец, закончил свой непонятный забег по комнате и остановился возле стола.
– Ампаник, вы подали блестящую идею. Однако мы изменим в ней небольшую деталь, – он перевел взгляд на командира 15-го Дагу. – Машт, подготовьте ваш Дагу к походу. По мере сбора отправляйте ронги по западному тракту. К перевалу Локрния.
– Есть, нтэи! – отчеканил стратег Машт. – Какова конечная цель нашего пути?
– Побережье Тмильского моря.
***
Дарлирия.
Верхняя Стропия.
Долина Дладпас.
Луноль разглядывал сверкающий на солнце перстень. Он достался Брогу в «наследство» от не в меру наглого «Воина Коббарда». Покойный не был тем благородным странником, «песчаные брызги» каких кочевали по просторам Дарлирии многие века назад, помогая несчастным и приходя на помощь нуждающимся. Их нынешние недалекие тезки были полной противоположностью честных и добросердечных путешественников. Кровавые убийцы, презренные грабители, что взяли себе незапятнанное имя «Воинов Коббарда», таким образом хотели внушить уважение, придать вес своей банде, промышлявшей на перевале Эсту…
Они жестоко поплатились за опороченную честь имени древних святых.
Перстень Луноль выиграл у приятеля в маркру. Игра отдаленно напоминала кости, правда, с весьма специфическими правилами.
– Воистину, тот, кто сделал это – преискусный ювелир во всем Траждоле! – восхищенно подшучивал над Брогом Луноль. Он издевательски демонстративно помахал рукой перед самым носом наемника, развалившегося на траве.
– Был искусный ювелир, – зло поправил его Брог. Наемник отмахнулся от приятеля и перевернулся на другой бок.
Брог с раннего утра был не в духе. Да и чье настроение останется добрым после того, как накануне благодаря бесовской игре его карманы покинули последние деньги. На этот раз недельное жалование перекочевало в кошели одноронгчан за три дня.
Голый склон холма в новом ракурсе выглядел еще ужаснее; даже по сравнению с мучительной пыткой лицезреть свой собственный перстень на чужой руке.
– Проклятье! Невезение как трясина: вступи – и затянет с потрохами, – отчаянно простонал он, едва только разглядел приближающуюся фигуру. – С каждым часом хуже и хуже.
