- Нет, не правильно, - грустно усмехнулась леди Фламьерс. – Доказательств нет, официально их нельзя никак увезти. А если бы к ним обозначили интерес, но оставили там без охраны, то… знаешь такое выражение: «Нет тела – нет дела»? Ну, вот это бы и случилось. Когда вся эта заваруха началась, то «инфицированных», так сказать, спрятали. Если бы следователи к ним подобрались поближе, то мужчин могли бы и ликвидировать. От тел можно избавиться, зато нет свидетелей, которые что-то расскажут. Владельцы того заведения, где их держали, были вообще не в курсе, что у них за «товар». Иначе я бы так легко их не выкупила бы, и не увезла. Тоже не хотели лишних свидетелей, хотели этих дурачков втемную использовать.
Магда все же улыбнулась, и я поняла, что она гордится собой. Смогла обхитрить местных мафиози, и смогла спасти мужчин. Пока смогла…
И тут пришел запоздалый вопрос:
- Слушайте, мы тут болтаем откровенно, а нас же могут подслушать!
- Нет, не смогут! – заявила моя собеседница со знанием дела. – Обшивка кают не дает разместить прослушку, глушит ее. Я это узнала еще давно, случайно, но из надежных источников. Да, хорошие у меня знакомые, интересные люди… жаль, сейчас не на высоких должностях, так что нет у меня связей в высоких инстанциях.
- А у меня ощущение, что смотрю какие-то «Интриги, расследования, сенсации», только документальные, в режиме реального времени. Жуть, блин!
- Ты меня сумасшедшей не считаешь? – напряженно спросила Магда.
- Нет, почему-то я вам верю, - ответила я. – Но откуда вы узнали-то?
- Тут такая история… Жила бы я себе спокойно, не думала о таких вещах, но меня нашла одна женщина, которая работала в этой лаборатории. Она вовремя сбежала, потому что примерно предвидела, как поступают с ненужными свидетелями. Но она хотела помочь этим парням, и… в общем, знакомые моих знакомых ей неофициально помогли скрыться, а потом спросили меня, хочу ли я с ней поговорить. Я – человек со стороны, могла выкупить мужчин. Да, а вот потом, уже перед отлетом, я узнала, что мои дела хуже, чем предполагала. С учетом, что все имущество может пойти с торгов, я окажу парням худшую услугу.
- Хотели, как лучше, а получилось, как всегда, - резюмировала я. – Но, кажется, вы придумали неожиданный выход. Так, стоп, а как все это, вообще, выражается? Ну, то есть, что с этими мужчинами в итоге не так? Выглядят… да красавцами они выглядят, и никакого там, не знаю, заторможенного сознания нет…
- Да потому, что время должно пройти, - ответила Магда. – Рефлексы безусловного подчинения формируются не сразу, а еще они ведь сопротивляются препаратам! Может, на их счастье, собственная воля победит, но я бы не стала рассчитывать на чудо.
- Послушайте, а объясните тогда, что же должно произойти? Парни влюбятся с первого взгляда в любую девушку? Тогда я хочу, чтобы это была я! Да, я жадная. И жестокая, кажется: это ведь работает по типу приворота?
Я сейчас даже не знала, какие правильные вопросы нужно задать. Приворот – это всегда плохо, какие фантастические или мистические истории ни почитай. Плохо – потому, что подавляют собственную волю, и потом женщина получает неприятную «обратку» от этого колдовства. Кстати, в книжках привораживали обычно женщины понравившихся мужчин, про обратные ситуации не могу вспомнить.
Но тут ведь не мы виноваты, правильно? Ведь не мы с Магдой привораживали парней.
