Гавриил. Только ветер - страница 31

– Мне кажется или вы и впрямь с гордо поднятыми головами идете прямо на меня? – весело спросил мужчина, мед. сестра увидела его злостную улыбку, испугалась, ведь мужчина был жесток с детьми даже для этих мест. Очень жесток.

– Перестань мучать нашего друга, раб! – обратился к нему Крамор. Мед. сестра еще больше напряглась. – А ни то я тебя заставлю вновь увидеть лицо своего отца!

– Фотографии у меня остались, так что все это тупо, понял? – сказал темнокожий. – Тебе все неймется, еще раз такое повторится, маленький скот, ты больше не увидишь своего друга.

– Хм. – мальчики уже подошли на расстояние вытянутой руки к посту. – Ты знаешь, что такое фотографии. Надо же!

– Саша, перестань. – ткнул его в бок Крамор.

– То-то же, учишься быстро. Так про какого ты друга говорил? – мужчина хоть и был тираном, но отнюдь не глупым и отличал детей, которые будут тебя слушаться всю жизнь, от детей, которые вырастут в монстров и съедят твою голову. Поэтому старался быть мягче с Крамором. Сдерживался.

– Про Вика. Виктора. Беленький такой. – спокойно ответил Крамор. – Последние пять месяцев ты его просто затаскал. А сегодня он вообще раскис. Хватит. Слышишь?, – и никого из них не удивило, что его напарник отсутствовал: палату посещали двое.

– Мальчик мой, это не твое дело. Ты не ребенок больше. Ты яблоко, ты и твое окружение. И сколько мы захотим, столько будем выдавливать из вас сок. – с улыбкой промолвил темнокожий.

– Вы? Ты-то как к этому относишься, – Александр усмехнулся, потом смутился. – Артур, ты всего лишь таскаешь детей туда-сюда. Ой, прости. Самых важных детей. Это ж такая привилегия. – мальчик воздал руки к потолку.

– Заткнись ты, щенок. Ты! – он указал на Крамора, – заткни его или придется мне. – не пришлось.

Сзади на цыпочках подкрался напарник Артура и Александр почувствовал, как его плечо что-то укололо. Все его мысли сомкнулись на желудке. Его опять будет тошнить весь, это так невыносимо. Успокоительное для его организма, как слабительное. Только все выходит не из той-самой-штуки.

– Саша! – вскрикнул Крамор и обратился к подошедшему сзади мужчине, – ах ты трусливая собака, крыса тыловая, да я тебя на ремни порежу! – начал кулаками его, санитара, бить. Но тут сзади его обхватили две руки, «крыса тыловая» достала укол, – Рабы гребанные, раб… не лезь… а-а. – но напарник Артура сделал свое дело. Скандалы здесь можно было решить только одним способом: вовремя их предотвратить, иначе дети будут думать, что у них есть свобода слова, мысли и воли. Что и пытались отнять у них все эти люди. Подавить их волю, подчинить детей себе…

Прошли четыре часа.

– Эй, просыпайся, обедать пошли, – дергал Крамора мальчик. – черный ушел. Все хорошо. И полете-е-ели…

– … Врагов своих сотрем в порошок или зароем у е-е-ели, – продолжил просыпающийся, улыбнулся, встал. – Саша блюет, да? – мальчик кивнул. – Ох уж эти практичные неженки. – Но Александр не был неженкой, просто он любил пианино, которое стояло в общей комнате и открывалось только для тех, кто умеет играть (глупо, не правда ли? Персоналу это казалось забавным), любил писать стихи, сочинять песни, которые они пели в своей комнате. Только Виктор никогда не пел, он щелкал пальцами и танцевал, либо набивал ритм на изголовье кровати. Вот и эту песенку сочинил Александр.

Хоть их круг и состоял из трех человек, и всегда они были «вышкой» компании, в столовой приходилось садиться по четыре человека за стол. Поэтому во время завтраков, обедов и ужинов с Крамором, Виктором и Александром сидел вечно ноющий о своих проблемах Дмитрий. В общем-то все у него было хорошо, только он не хотел отпускать свою прошлую жизнь, еще бы: ему было 23, и жизненного опыта у него было гораздо больше, чем у остальных. А значит и проблем. А значит и поводом для жалоб на жизнь. Вот и сегодня он вновь сел с ними. Ему можно было доверить все тайны вселенной, он бы все равно никому ничего не рассказал, потому что плохо соображал и иной раз ему приходилось показывать, как держать книгу. Зато он был спокойным.