В этот вечер, когда никто не слышал, а мир казался слишком огромным и слишком тихим, Вайолет позволила себе почувствовать, что такое настоящая близость – не поцелуй, а доверие.
После того, как они провели несколько минут, дыша вместе, Лукас осторожно откинул волосы с её лица и улыбнулся.
– Ты когда-нибудь мечтала о том, как будешь жить после больницы? – спросил он, глядя ей в глаза.
Вайолет задумалась, её взгляд стал немного рассеянным.
– Честно? Я боялась мечтать. Слишком много всего, что могло пойти не так. Но теперь… Я хочу просто быть нормальной. Хочу просыпаться и не думать каждую секунду о болезни. Хочу гулять по парку, сидеть в кафе и смеяться без страха, что вдруг станет плохо.
– Я понимаю. После смерти сестры моя мама не могла перестать плакать. А мне казалось, что, если я перестану дышать, всё это закончится вместе со мной. Потом она предложила мне стать волонтером в этой больнице. Сначала я не хотел, думал, что меня туда даже не пустят, но… там я встретил тебя.
Вайолет улыбнулась, и в её глазах заискрились слёзы – не от горя, а от теплоты.
– Значит, я тоже помогла тебе жить?
Лукас сжал её руку.
– Ты сделала гораздо больше.
Они говорили ещё долго, и каждый новый рассказ раскрывал их как книги, которые кто-то медленно листает, наслаждаясь каждой страницей. Лукас рассказывал о своей сестре Энни – о том, как она была светлым, непоседливым ребёнком, который умел заставить всех улыбаться, даже в самые мрачные дни.
Вайолет слушала, представляя себе эту девочку, которая стала для Лукаса не просто сестрой, а ангелом-хранителем.
– А ты? – спросил он. – Кто для тебя был самым важным?
Вайолет вздохнула.
– Родители. Они старались быть сильными, но я чувствовала их страх и усталость. Иногда казалось, что они разговаривают между собой на другом языке, где нет места мне. Это было очень одиноко.
– Ты никогда не одна, Вайолет, – тихо сказал Лукас. – Даже когда кажется, что все молчат.
Она повернулась к нему, и в этот момент не понадобилось слов. Было достаточно взгляда, чтобы понять – рядом есть тот, кто готов слушать, понимать и поддерживать.
Позже, когда Вайолет уже устроилась на уютном диване в гостиной, Лукас помог ей аккуратно поправить подушку и накинуть лёгкий плед.
– Завтра приду с чем-то вкусным, – тихо пообещал он. – Может, купим твой любимый шоколад и посмотрим какой-нибудь фильм?
Вайолет впервые за долгое время улыбнулась широко и искренне, светясь изнутри.
– Обещай, – с лёгкой дрожью в голосе ответила она.
– Обещаю, – Лукас сжал её руку, и в этот момент между ними возникло ощущение, будто мир наконец стал чуть добрее и теплее.
В ту тихую домашнюю ночь, наполненную едва слышным шелестом ветра за окнами и спокойствием уютного дома, зародилась новая надежда – надежда, которая согревала их сердца и обещала лучшее завтра.
Глава 4. «Когда никто не слышит»
Прошла неделя с тех пор, как Вайолет вернулась домой. Жизнь словно замерла в странном, тонком равновесии – между привычной тишиной комнаты и новым дыханием, которое принесло с собой её возвращение.
Утро после дня рождения наступило медленно. Лучи солнца пробивались сквозь занавески, лаская стены и касаясь лица Вайолет. Она лежала в постели, обняв подушку, на которой остался тонкий запах конфетных духов – подарок от мамы. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь звуками с кухни: кто-то тихо готовил завтрак.
Праздник вчера был почти волшебным. Лукас устроил его с такой нежностью, будто понимал каждую рану, которую она прятала. И всё же, проснувшись утром, Вайолет почувствовала странную пустоту. Как будто в ней что-то приоткрылось – что-то уязвимое, чего не видит никто… кроме него.
