География искусства. Смыслы пространства - страница 16

Периодичность событий и праздников. Свою периодичность, обусловленную культурой, имеют знамена, флажки, транспоранты. Эти цветовые пятна наиболее символичны, так как связаны с идеологией, религией, религиозными или политическими праздниками (рис. 11).

Рис. 11. Парад на Красной площади, Москва, СССР, 1955. URL: https://ctnews.ru/post/eks-glava-mid-igor-ivanov-nazval-prichinoj-razvala-sssr-nevernuyu-ekonomicheskuyu-politiku

Также к этой категории можно отнести «корпоративные цвета», актуальные в некоторых культурах. Например, в университетских городах США принято носить одежду цвета символа своего университета, своей футбольной команды и т. п. Вывески, автобусные остановки тоже окрашиваются в эти цвета. В определенные дни (например, футбольные матчи или начало занятий в университете) весь город окрашивается в корпоративный цвет благодаря тому, что жители надевают соответствующую одежду.

Также сюда можно отнести полихромность и красочность торговых брендов, которые в определенных городских локациях (торговых улицах) воспринимаются как идентичность места. «Как правило, цвета, используемые в фирменных стилях магазинов на улице, контрастируя друг с другом, образуют красочную картину. Красочность тем самым позволяет визуально воспринять стиль как единое целое» [Зу, 2017, с. 148–149].

Статичные цветовые пятна – это архитектура, которая меняет свой цвет раз в несколько десятилетий или не меняет вообще. Но и здесь в городской колористике отмечаются своеобразные «длинные волны» чередования цветности и «бесцветности», хроматической скромности. «Они имеют разную амплитуду, но удивительно устойчивую траекторию, которую одним из первых заметил В. Шпиль-манн [Spillmann, 1981], обратив в опубликованной в 1981 году статье «“Архитектура между серым и суперярким” внимание на то, что на протяжении всего ХХ столетия “цветное” десятилетие всегда сменялось “бесцветным”. В последующие годы волнообразная динамика городской колористики была замечена также Э. и Ф. Кюте, Ф. Ва-лан, А. Урландовой, которые, хотя и предлагали в качестве источника метафорической экспансии несколько другие образы (“маятника” [Kuhte E., Kuhte F., 2002], “цикла” [Valan, 2012], “спирали” [Urlandova, 2016]), тем не менее видели в развитии цвета города все тот же по своей природе и свойствам механизм» [Грибер, 2018, с. 81–82].

Исторически обоснованное восстановление колористики европейских городов, согласно документам XVIII–XIX вв., имеет некоторые трудности, в том числе и в смысле определения цвета. «Многие из наиболее часто встречающихся цветов, упоминаемых в документах (песчаник “Молера” или “Моласса”, “Цветок персика”, “Нанкин”, темно-зеленый “Маланаджио”, “Светло-голубой сероватый” и т. д.), уже полностью устарели, но их реконструкция должна обязательно происходить на основе точных формул» [Brino, 2010, p. 33]. Поэтому для реставрационных работ такого типа требуется создание специального словаря цветов.

Иногда цветовые решения насчет колористики исторической части города принимаются в инновационном ключе, и тогда они сначала вызывают отторжение, но потом население привыкает. Чаще всего они не несут определенного смысла, и сама среда не переосмысливается [Jeff eries, Mottram, 2012]. «Лимонно-зеленые и сиреневые хроматические цвета не были столь популярны в городских реставрационных работах в шведском городе Лунд. <…> В Гетеборге использовались темно-синие и бледно-сиреневые цвета, необычные для Швеции, люди не любили их при оценке в имитационном исследовании. Однако, когда людей попросили оценить в реальной обстановке, в то время как их оценка сиреневого оставалась неизменной, их оценка голубого здания стала значительно более позитивной. Обитателям здания это нравилось еще больше» [Mikellides, 2012, p. 198]. Новый этап в развитии цветового проектирования городского пространства связан с отказом от следования четким границам и правилам, и цветовое пространство становится «безгранично разнообразным, реализуя философский принцип свободы и демократический принцип равенства всего и всех» [Грибер, 2017, с. 20].