Они стояли на полковом НП одной из дивизий первого эшелона и смотрели через маскировочную сетку на нейтральную полосу.
– А на меня и пойдёт, – ответил Пухов. – У соседей лес, местность неудобная пересечённая. Балки да ручьи. А у меня всё же поровней. И, самое главное, дорога на Курск. Прямой путь.
Всем было понятно: предстояло сражение на ограниченном пространстве. Сравнительно небольшом.
Три месяца вкапывались в землю дивизии 13-й армии.
Рокоссовский и до разговора с генералом Пуховым был уверен, что его фронт будет атакован здесь – с высот, расположенных между Гнильцом и Подолянью, через Соборовское поле на Ольховатку и Тёплое. Теперь, глядя в сторону Тепловских и Поныровских высот, обсудили этот вариант и пришли к выводу, что он наиболее реален для прагматичной немецкой штабной мысли.
Во время одной из своих инспекций Рокоссовский сказал Пухову:
– Нужны свежие разведданные. Каждую ночь посылайте разведчиков. «Язык» нужен каждый день. Тишина, Николай Павлович, вот-вот разорвётся.
Начало немецкого наступления ждали в конце мая.
В середине мая на Центральный фронт прибыл представитель Ставки Г. К. Жуков. Побывал он и в хозяйстве своего земляка. «Я лично был на переднем крае 13-й армии, – докладывал он в Москву, – просматривал с разных точек оборону противника, наблюдал за его действиями, разговаривал с командирами дивизий 7-й армии и 13-й армии, с командующими Галаниным, Пуховым и Романенко и пришёл к выводу, что непосредственной готовности к наступлению на переднем крае у противника нет.
Может быть, я ошибаюсь; может быть, противник очень искусно маскирует свои приготовления к наступлению, но, анализируя расположение его танковых частей, недостаточную плотность пехотных соединений, отсутствие группировок тяжёлой артиллерии, а также разбросанность резервов, считаю, что противник до конца мая перейти в наступление не сможет».
В своих предположениях и выводах Г. К. Жуков не ошибся.
5
Маршал К. К. Рокоссовский в мемуарах «Солдатский долг» подробно описывает работу по подготовке к сражению: «Вначале предполагалось построить пять оборонительных полос общей глубиной 120–130 километров. Но затем глубина оборонительных полос на отдельных, наиболее важных, направлениях была увеличена до 150–190 километров[8].
За три месяца войска фронта оборудовали шесть основных оборонительных полос. Кроме того, были построены промежуточные рубежи и отсечные позиции, протянувшиеся на сотни километров. Ходы сообщения между траншеями строились с таким расчётом, чтобы при необходимости они могли служить отсечными позициями. Батальонные узлы сопротивления, как правило, были подготовлены к круговой обороне.
Особое внимание уделялось прикрытию стыков, обеспечению маневра артиллерии траекторией и колёсами, а также маневра войск по фронту и из глубины[9].
Всего войсками фронта за апрель – июнь было отрыто до 5 тысяч километров ходов сообщения, установлено до 400 тысяч мин и фугасов. Только на участке 13-й и 70-й армий было выставлено 112 километров проволочных заграждений, из которых 10,7 километра – электризованных, и свыше 170 тысяч мин.
Располагая данными о том, что немецкое командование, готовясь к летнему наступлению, особые надежды возлагает на массированные удары своих танковых войск, оборону Курского выступа мы строили прежде всего как противотанковую, в расчёте на отражение крупных танковых группировок противника. Приходилось учитывать и то, что противник собирается широко применять свои новые мощные танки “Тигр” и самоходные орудия “Фердинанд”. Мы подготовили сильные противотанковые рубежи с мощными опорными пунктами на наиболее опасных направлениях и максимально насытили их артиллерией.
