Гибель короля - страница 35
– Как тебе? – полюбопытствовал оборотень.
– Напоминает болотную жижу, – призналась Янина. – Однако всё равно спасибо за заботу.
– Пожалуйста, – стушевался Конан.
– Мне нехорошо, – пробормотала принцесса, ощутив головокружение. – Лорд Конан! Я сейчас…
Бокал выскользнул из ослабевшей руки Янины и с треском разбился. Зелье Авелины оказалось слишком сильным. Принцесса не стала безвольной, а потеряла сознание.
В тени пальм зачирикали попугаи. Синие обезьяны встрепенулись и улетели, взмахнув перепончатыми крыльями. Кокосы попадали на траву, придавив котов-броненосцев. Их мяуканье в миг огласило округу, раззадоривая двухголовых собак и чешуйчатых лемуров.
Оборотень взял Янину на руки и отнёс в карету. Вернувшись в замок, он разделил с принцессой ложе. Русалочьи чары не дали ей проснуться. Она забеременела от Конана, ничего не почувствовав.
Глава 10
Порок в сердцах не дремлет
В библиотеке обители Кастор искал упоминание о испытании для мессии… и не находил. Подозрения насчёт Майслава усиливались. Высший жрец потёр переносицу, откинувшись на спинку стула, и убрал прогоревшую за ночь свечу.
Старший жрец пересёк порог библиотеки, тихо шурша мантией. Лучи восходящего солнца, пробившись через закрытые окна, осветили его лысину и напряжённое серое лицо.
– Брат Майслав! – поприветствовал Кастор. – Что ты хотел?
– Облегчить твои поиски, – вздохнул старший жрец. – Я выдумал легенду об испытании для мессии… В купели омывались при посвящении в навьяны. Перестали, потому что вода утратила волшебные свойства.
– Ожоги Вартана тоже твоя вина? – спросил Высший жрец.
– Моя, – подтвердил Майслав. – Когда он оказался в купели, я ушёл в другую комнату и поднял рычаг, нагревающий воду.
– Ты чуть не погубил ребёнка! – ужаснулся Кастор.
– Я надеялся, Шератан образумится и не станет рисковать его жизнью, – поведал старший жрец.
– Не прикрывай свои грехи грехами другого.
– Ты не знаешь мир, как знаю я. Было время, мы на крови отстаивали праведность культа Нави. Шератан посягнул на власть в обители, презрел трактат о мессии, а, значит, стал отступником. Он поставил личные интересы выше общих. Я вынужден был пожертвовать Вартаном ради сохранения порядка.
– Создатель такого не одобрит.
– Не суди. Ты не застал времена, когда тысячи навьянов горели на кострах. Жрецы Четырёх Стихий рассказывают о доброте и милосердии, хотя сами купались в нашей крови. Их религия стала верховной, потому что они коварнее. Из-за нашей доброты мы проиграли. Теперь большинство жителей Сноуколда называют нас отступниками. Глупцами. Презирают. Клеймят и сжигают. Всё было бы по-другому, плати мы жрецам Четырёх Стихий их же монетой. Больше я не стану смотреть, как рушится мой мир. Покривлю душой, если надо, но спасу его.
– Разрушишь чужой мир, чтобы выстроить на обломках свой?
– Так строились все великие королевства. Я не виноват, что закон мироздания суров.
– Насилие не приемлемо, – возразил Высший жрец.
– Без него не остановишь разбойников, пришедших грабить и убивать, – молвил Майслав. – Проповедник им подобен. Он вредит обители, пытаясь установить в ней свои порядки. Ты мессия! Гааврил не ошибся, вверив тебе судьбу культа. Ложь Шератана опасна. Она идёт против мудрости Гааврила.
– Ты тоже считаешь меня избранным? – уточнил Кастор.
– Разумеется, – закивал старший жрец. – Я сделаю всё, чтобы защитить тебя и обитель.
– Ты согрешил и я, как мессия и настоятель обители, вынужден наложить на тебя олоткарию, – заявил Высший жрец. – Ты искупишь грехи заточением в комнате, строжайшим постом и молитвами.