–Нормально наша Танюша, замуж выходит, все у нее хорошо, жаль только нам помочь не сможет колдуна ловить.
– Оттуда вести?
– Старуха рассказала, она вчера какую-то траву ночью курила, сидела на крыльце, раскачивалась и что-то бубнила. А потом мы с ней немного пооткровенничали.
– Она еще и наркоманка? Вот нам повезло, – усмехнулась я.
– Не наркоманка, а шаманка, сказала, что так она в будущее заглядывает, – поправила меня Наташа.
– А, это теперь так называется, то-то я смотрю, в двадцать первом веке шаманов много развелось, все хотят узнать будущее, – съязвила я. – А ты что ночью на крыльце делала?
– В уборную ходила.
За разговорами мы вышли на поляну, Макс резвился среди цветов, Лок уселся у Наташи на плече и высматривал добычу, в смысле червячков.
– А ты к дяде, когда вернешься? – спросила я.
– Не знаю, он пока меня к себе не звал. Старуха сказала, что у меня есть дом и поместье в селе Красное, недалеко от Вятки, от родителей осталось. Но он мне его в приданое отдаст. То есть пока я не выйду замуж, буду жить у него.
– Красное – это которое с сторону Нововятска?
– Свет, я откуда знаю, возможно, – задумалась Наташа.
– И за кого он тебя замуж собирается отдать?
– Этим вопросом тетка Глафира Петровна занимается, а старуха пока не в курсе, кого она присмотрела мне в мужья, – делилась новостями Наташа.
На прошлой неделе полицмейстер Яхонтов заезжал к старухе узнать, как его племянница себя чувствует. Привез Наташке пряников, но домой пока не спешил ее забирать, по настоянию нашей ведьмы.
– Ну вот, у вас есть с Танькой родственники, а я как будто подкидыш, от родни не слуху, ни духу. В страшное время мы попали, еще и замуж обязательно выходить придется, это не двадцать первый, гражданским браком не поживешь.
– Точно, и за кого захочется выйти, не факт, что отдадут, тут от кошелька жениха все будет зависеть, – вздохнула Наташа.
– Через двадцать три года революция грянет, и будет нам всем свобода и равенство, правда нам к тому времени года по сорок два будет, – напомнила я.
– Здесь останемся, или заграницу побежим?
– С колдуном сначала надо справится, а там посмотрим.
– Что-то прабабки наши не справились.
За пустыми переживаниями и рассуждениями о несовершенстве этого мира, мы быстро набрали травы и прошлись по молодому сосняку, глянули маслят.
– Грибовницу сегодня сварим, – предложила я.
– Ага, кстати, старуха сказала, завтра мой первый рабочий день, – созналась Наташа.
– Боишься? – спросила я.
– Опасаюсь, – задумалась подруга.
На выходе из леса мы услышали ритмичный такт, отстукиваемый красноголовым дятлом.
– Впору рэп почитать:
Занес меня ворон в места прошлых лет,
Где время течёт, но дороги уж нет.
И реки иные, и лица черты,
Не сбудутся прежние наши мечты.
Мир странный, загадочный, тихий, как сон,
Судьба мне иная сплетает канон.
Быть может, навек я останусь здесь жить,
Где ворон над вечностью любит кружить.
– Пушкина решила переплюнуть? – удивилась Наташка моему экспромту.
– Само как-то на ум пришло, – созналась я.
Мы практически свернули на дорожку, ведущую вдоль Кикиморской слободы, когда увидели издалека как из калитки старухиного дома вышел медноволосый коренастый молодой мужчина с кудрявой шевелюрой и оглянулся по сторонам. За ним вышла Эльга.
– Кто это? Надо у Федьки спросить, – прячась за толстый ствол раскидистой черемухи, я повернула сразу к сарайке. Наташка последовала за мной. Обойдя дом с другой стороны, мы прибежали к Федьке.
