Гинеколог едет по миру - страница 2

Сейчас я понимаю, как много любви дал мне дед. Испытав на себе, как мужчина может любить и заботиться, на меньшее я уже никогда не была согласна. Отец мой был более суров в этом отношении. Помню, как он учил меня плавать – отнес на середину реки и бросил в воду. Я, конечно, выплыла, но было страшно, хотя он и стоял рядом.

Дед часто баловал меня подарками. Например, купил шикарный белый портфель, какого не было ни у кого в школе. А велосипеды мои менялись каждое лето, хотя после трех месяцев моей езды старый так и так уже никуда не годился.

Первая операция – спасаю жизнь коту

Лето, полное событий, закончилось, и я вернулась в Тетюхе, к родителям. Милое название Тетюхе произошло, предположительно, от китайского словосочетания: «Долина диких кабанов». В Приморье, в отрогах горного хребта Сихотэ-Алинь, раньше действительно водилось много кабанов. А маньчжуры, выходцы из Северного Китая, жили и охотились в этих местах. Позже поселок стал городом и был переименован в гордый Дальнегорск. Как же много их в России: Дальнегорсков, Высокогорсков… А Тетюхе осталось только в моем свидетельстве о рождении.

Когда я приехала домой, то увидела, что наш толстый флегматичный сибирский кот Бонифаций отказывается от еды, но орет голодным басом, сидя над миской.

– Похоже, у него шатается зуб. Вот он и не ест, – озабоченно сказала мама.

Боню мне было жалко. И, когда родители куда-то ушли, я отловила кота, принесла в родительскую спальню, удобно уселась на кровать и зажала его между коленями. Обленившийся и ни о чем не подозревающий сибиряк не возражал, так что я раскрыла ему пасть и ощупала все зубы. Клык действительно шатался.

– Будем удалять, – важно заявила я пациенту, ухватилась за клык и дернула.

Кот взвился, в низком полете совершил два круга по комнате, сбил мамин любимый кактус и дал деру. Я осталась сидеть на кровати с окровавленным клыком в руках.

Когда родители вернулись, я как смогла замела землю из-под кактуса обратно в горшок, а Бонифаций забился под диван. Наказания не последовало, одобрения тоже. Маме было жалко свой кактус, а папа просто пожал плечами. На следующий день Боня уже вился на кухне, поглядывал на свою кормилицу и просил добавки. Не отказался он даже от каши, которую обычно игнорировал.

«Выздоровел! Помогло мое лечение», – подумала я. Жаль, что у кота зубы больше не болели и в «операциях» он не нуждался… Зато потом у него обнаружились глисты, и мы с мамой вливали страдальцу в пасть горькое лекарство. Опущу кровавые подробности подобных процедур – владельцы когтистых котов меня поймут.

Настала осень, и я пошла в школу. Новые друзья и подруги, домашние задания, кружки и спортивные секции поглотили все мое время.

Летом перед вторым классом мама заболела. Сначала она ослепла, но, к счастью, зрение вернулось. Однако ослабели ноги. Именно так часто дебютирует рассеянный склероз. Мама заболела всерьез и навсегда. Когда болезнь прогрессировала, папе приходилось в буквальном смысле слова носить маму на руках в ванную, на улицу, на балкон.

Сибирское здоровье папы же подводило его только тогда, когда он срывал спину в спортзале в попытке взять большой вес. Тогда применялись простые и эффективные средства: пострадавший, кряхтя, укладывался на живот, а мне вручался горячий утюг и предписывалось аккуратно гладить поясницу родителя через полотенце. Не обошлось без казуса и здесь: как-то, замечтавшись, я «проехала» утюгом по голой коже выше полотенца. Отец взвился не хуже Бонифация, чудесным образом излечившись от радикулита.