– Нет, сам делай, – ответил Вова, даже не посмотрев в Юрину сторону. – Я буду стлоить башню, понял?
Обе женщины подошли к своим подопечным.
– Здравствуйте! – первой заговорила бабушка Вовы. – Меня зовут Виктория Александровна, а это мой внук Вова.
– Здравствуйте! – ответила вторая. – А меня зовут Анна Николаевна, я у Матюшиных веду хозяйство.
– То есть вы домработница, я правильно поняла?
– Пусть будет так, если вам так больше нравится, – обиженным голосом ответила Анна Николаевна.
– Не обижайтесь, прошу вас. – Виктория Александровна примирительно улыбнулась. – Ничего обидного в этом слове нет, наоборот, это очень почётная профессия. Я, если бы была в правительстве, даже учредила бы почётное звание для людей этой профессии.
– Видите, как вы правильно думаете, – немного ожила Анна Николаевна, но сразу же помрачнела. – Вот если бы так считала моя хозяйка! А то и обеды, завтраки, ужины приготовь, и квартиру всю убери (а в ней четыре комнаты, да кухня, да ванная, да туалет), пыль везде протри, да проветри, да три раза надо гулять с этим сорванцом, а даже спасибо не дождёшься. Вечные придирки: то посуду неправильно вымыла, то сервант якобы в пыли. И каждый день мне напоминает, что вытащила меня в столицу, что она теперь в элитном обществе вращается, а я как была неумёха, так ничему и не научилась. Обидно.
– Да, очень обидно, когда твой труд не ценят да ещё и унижают на каждом шагу, – посочувствовала Виктория Александровна. – А вы давно здесь?
– Да нет, меньше года. Отца Юркиного, Кирилла Сергеевича, перевели в Москву из Иркутска. Здесь он стал начальником управления в министерстве, а жёнушка его, Клавка, совсем нос задрала: видите ли, в высшее общество попала. А сама ни дня не работала, а до замужества коровам хвосты крутила в колхозе, а теперь, вишь, из грязи в князи. И меня тоже оттуда сорвали: в столице, мол, будешь жить. А что толку от этой столицы? Я здесь света белого не вижу, там лучше было.
– Не расстраивайтесь, Анна Николаевна, всё наладится. – Виктория Александровна посмотрела на собеседницу. – А мы вот здесь два года уже. Сын мой, Павел, получил здесь двухкомнатную квартиру, а жена его, Татьяна, уговорила вызвать меня, чтобы, значит, пожила я с ними да за ребёнком посмотрела. Они же целый день на работе, а мальчишку в детский сад Таня не хочет отдавать, говорит, что нет ничего лучше домашнего воспитания.
– А кем работает ваш Павел?
– Да инженер он, на заводе работает, а Таня акушеркой в роддоме.
– А как же он смог получить квартиру в этом доме, когда здесь сплошь одни начальники да академики?
– Не знаю, Анна Николаевна, я не спрашивала. Дали и дали, они наконец выбрались из подвала на Самотёке, хоть теперь в нормальных условиях живут.
– Ой, заболтались мы, ты смотри, смотри, что делается! – закричала Анна Николаевна, увидев, что Вовочка лопаткой кидал песок в Юрочку, а тот, вместо того чтобы отойти, бросал в него формочки.
Оба бутуза были извлечены из песчаной кучи, наскоро очищены от песка и отведены домой.
Вот так познакомились двое мальчиков, живущих в большом доме на Ленинском проспекте. После этой встречи Виктория Александровна и Анна Николаевна часто выводили погулять во двор Вову Герасимова и Юру Матюшина, и, пока мальчишки гоняли по двору, женщины обсуждали текущее состояние дел.
Выяснилось, что Павел Герасимов действительно работает на заводе инженером, только завод этот не совсем простой, а секретный и Павел Фёдорович там не просто инженер, а заместитель главного конструктора. Ну а Кирилл Сергеевич Матюшин трудится на своём посту добросовестно, буквально пашет с утра до вечера, и прошёл слушок, что якобы недалёк тот день, когда назначат Кирилла Сергеевича заместителем министра. А жена его Клавдия, вместо того чтобы радоваться за мужа, всё пилит своего благоверного: мол, женат он на работе, а не на ней, Клавдии, поздно приходит, усталый ложится в кровать и дрыхнет как убитый до утра, а утром быстренько собирается, и нет его снова до позднего вечера.
