Капитан вопросительно посмотрел на него.
– Лев Борисович, сведения, которые я вам собираюсь раскрыть, очень опасны. И опасны в первую очередь для тех, кто ими обладает. Ой, простите, я ещё не представился… Сергей Дмитриевич Лазарев, учёный-биолог, генетик, к вашим услугам.
– Генетик? – Исаев удивился ещё больше. – И эти ваши сведения как-то связаны с вашей работой?
– Вы угадали, к сожалению, – вздохнул Лазарев.
Они подошли к старому ржавому «уазику», и Исаев решил пошутить:
– О! Эта техника – то, что нужно для конспирации!
– Автомобиль, конечно, древний. Но если в ближайшее время мы не начнём действовать сообща, то он переживёт нас всех, – угрюмо парировал Лазарев.
Лев ничего не ответил и залез на пассажирское сиденье. Его собеседник устроился рядом и произнёс:
– Что ж, не буду тянуть кота за хвост.
Он достал из бардачка небольшую папку, внутри которой оказались пожелтевшие от времени бумаги и старые фотографии. Одну из фотокарточек он передал капитану.
– Узнаёте кого-нибудь?
На снимке были запечатлены четыре молодые девушки и один парень. Льву хватило одного взгляда, чтобы ответить.
– Ваши глаза и нос сложно не заметить, – проговорил он. – Это вы, только в молодости.
– Да, это так, но я имел в виду девушек. Никто из них не кажется вам знакомой? Даю подсказку: этой фотографии уже почти тридцать лет.
Теперь капитан всмотрелся в лица более пристальным взглядом. Три были ему совершенно незнакомы, но четвёртую он точно знал.
– Татьяна Саганович? Так?
– В точку! – улыбнулся Лазарев и передал ему второй снимок. – Всё же не зря вы выбрали работу полицейского!
– Ого, здесь они уже все беременны, – усмехнулся Исаев, рассматривая на фото округлившиеся животы девушек.
– Ага, а здесь уже родили, – сказал Лазарев, отдавая ему ещё несколько фотографий.
Три девушки позировали с двумя младенцами, а четвёртая – с тремя.
– Вы что, работали в родильном доме? – поинтересовался Лев.
– Ну-у… – протянул Лазарев, – в определённом смысле да.
1. Осень 1990 года
В Москве стояла поздняя осень, холодный ветер гнал по небу тяжёлые облака, источающие мелкий нудный дождик. Прохожие прятались от него под разноцветными зонтиками. Сквозь стекло служебной «Волги», по которому стекали струйки дождя, поток людей с зонтиками казался ожившей картиной импрессиониста.
Сергей Лазарев, талантливый учёный-генетик тридцати восьми лет, ехал в подмосковную Малаховку на встречу со своим бывшим научным руководителем, известным физиологом Александром Вороном. Ему не терпелось поделиться со старшим товарищем радостной новостью, касающейся проекта «Эволюция», который ему предстояло возглавить.
– Ну-с, мой дорогой, присаживайтесь! – Грузный старик с густой, но абсолютно белой шевелюрой и громоподобным голосом пригласил Сергея за стол. – Чайку? Недавно из Китая мне прислали – изумительный вкус!
– Спасибо, Александр Михайлович, с удовольствием!
– Что там, подписали ваше прошение? – спросил Ворон, разливая чай по чашечкам из тонкого английского фарфора.
– Да! Выделяют целую лабораторию в Институте генетики и биоинженерии в Краснолесске. Финансирование в полном объёме! – В голубых глазах Сергея плясали весёлые искорки. – Даже и вопросов особых уже не было.
– Ну а какие могут быть теперь вопросы? После стольких успешных опытов с шимпанзе? Шимпанзята уже подросли, чувствуют себя прекрасно, насколько я знаю.
– Да, это так, но тут всё же люди… и какие люди!
