– Да не волнуйтесь, Серёженька, я уверен, что всё пройдёт как по маслу, при ваших-то способностях!
Ворон пододвинул поближе к Сергею изящную старинную вазочку с миниатюрными крендельками, посыпанными сахарной пудрой, и гордо доложил:
– Печенье из Австрии! Чрезвычайно вкусное!
– О! В этом я не сомневаюсь, – улыбнулся Лазарев.
– А в чём сомневаетесь?
– Если честно, то во многом… – Сергей пристально посмотрел на своего учителя. – Вы же знаете, что мы не могли проверить на обезьянах, передаются ли при клонировании умственные способности, наклонности, характер. Среди шимпанзе нет ни Пушкиных, ни Рафаэлей, ни Эйнштейнов. А весь проект рассчитан именно на то, чтобы клонировать гениев.
– А почему, собственно, нельзя было попробовать сначала на обычных людях? Думаю, вы бы легко нашли добровольцев!
– Дело, Александр Михайлович, как всегда, в деньгах. Сказать, что проект дорогой, это ничего не сказать. А зачем государству тратить огромные деньги на то, чтобы увеличить многомиллионное население на несколько обычных людей? Только когда я предложил создать восемь потенциальных гениев, начался серьёзный разговор о финансировании.
– Ещё бы. – Старик усмехнулся. – Зачем ждать, когда где-нибудь и когда-нибудь родится один гений, если можно произвести их сразу около десятка? И всех – прямо сейчас и в нашей могучей, непобедимой социалистической державе!
– Вот-вот. – Лазарев вздохнул. – Быть впереди планеты всей.
– Ничего, Серёжа. – Ворон почесал подбородок. – Будем надеяться, что всё получится. В конце концов, доказательств обратного у нас тоже нет. В данный момент мы не знаем, передаются ли таланты при клонировании. Ну а с помощью вашего проекта узнаем! Вероятность, что передаются, по моему мнению, намного выше. Ведь, по сути, что такое разум? Это результат химических процессов в мозге человека. Почему бы этим процессам не зависеть от физического строения мозга? А то, что мозг клона будет полностью идентичным мозгу оригинала, мы уже знаем наверняка.
– Хотелось бы в это верить. – Сергей снова вздохнул.
– А вы верьте, верьте, друг мой! Без сомнений здесь обойтись трудно, всё бывает: и сомнения, и ошибки. Но таков путь учёного: через тернии к звёздам! И на этом пути главное – не терять веры в себя, в свои силы, в свою команду и в победу!
– Да если бы я не верил, то и не взялся бы за это дело. Вы же меня знаете! – Молодой учёный немного оживился, услышав слова поддержки от своего наставника.
– Вот это другое дело, – одобрительно произнёс Ворон.
– Но ещё предстоит сложная работа по изъятию генетического материала. Это меня тоже сейчас очень волнует.
– А на ком вы остановились в итоге, напомните старику…
– Эйнштейн, Леонардо, Ньютон и Мария Кюри.
– Боже мой! Боже мой! – Ворон мечтательно вздохнул. – Как жаль, что я не доживу до того времени, когда они повзрослеют! Ведь каждый из этих учёных менял ход истории! Представьте, друг мой, возможно, вам доведётся услышать спор Ньютона и Эйнштейна! Классическая теория против теории относительности!
– Всё же будущие клоны – это не те великие люди, которых больше нет. Но, вероятно, у них будут свои мысли и собственные теории. И как знать, не превзойдут ли они своих прототипов! Сейчас это всё похоже на сон, – признался Лазарев, – но так хотелось бы увидеть его наяву!
– Полноте, Серёженька, полноте! – Старик махнул рукой. – Это не сон. Это современная наука. Дерзкая мысль. Пытливый разум. И вы – да, именно вы, друг мой, – сейчас находитесь на острие науки. Я горжусь, что вы мой ученик! Эх, пожалуй, за это нужно выпить чего-нибудь покрепче чаю! Как насчёт коньяка? У меня есть бутылочка «Двина», пятьдесят градусов, между прочим…
