– В смысле ты не знал?
– Ну-у-у… Мы никогда дни рождения не справляем. Это просто день. Такой же, как и все остальные. Я не думал, что надо обязательно быть рядом… Мне потом Марина сказала, что я дурак, и что ты обиделась. Только было уже поздно. Ты улетела в Россию.
– Что тебе сказала Марина? Когда?
– Она прислала сообщение в день твоего отъезда. Спросила, хватило ли мне ума приехать в аэропорт. И знаешь… Я очень хотел! Хотел купить цветы и твою любимую шоколадку, надеть ту футболку, которую ты так любишь, приехать в Анталью…
По щекам покатились слёзы. Солёные напоминания о том, что заблокировать можно номер человека, но не чувства к нему.
– И что же тебя остановило? – прокричала я в трубку, всхлипывая. – Что? Что? Скажи мне? Я ждала тебя! Ждала! До последнего всматривалась в двери аэропорта! Но тебя там не было. Не было…
– Да, не было, – виновато выдохнул Пойраз. – Знаешь, почему я уехал домой, когда ты ещё была здесь?
– Видимо, потому что я тебе надоела, – проскулила я. – Потому что русские девочки для вас – игрушки. Правильно Марина говорила!
– Глупая! Ты очень глупая, Сашья! – Пойраз на секунду вышел из себя, но быстро успокоился. – Я уехал, потому что не мог заплатить за аренду дома ещё на две недели. У меня деньги оставались только на билет на автобус до деревни. И всё. Ни одной лирой больше. Мне нечем было платить за жильё и еду. Я не мог никуда тебя сводить, не мог ничего купить…
Какая-то странная горечь появилась в горле.
– Поэтому я и уехал, – продолжил Пойраз. – И я знал, что Йозеф возил вас в Анталью. Я хотел приехать! Хотел тебя увидеть! Но я не мог просить деньги у родителей, понимаешь? Я тут с ума сходил, зная, что ты совсем рядом… Я правда не мог ничего сделать, – он вздохнул. – А потом ты уехала. И мои сообщения перестали до тебя доходить. Я места себе не находил всё это время… Мне плохо без тебя, sevgilim3… Сашья? Сашья? Ты меня слушаешь?
– Слушаю, – хлюпнула я. – Просто… Пытаюсь всё осознать.
– Я в интернете посмотрел, как вы, русские, отмечаете дни рождения. Если бы сразу знал, что это такой важный день, то пришёл бы к тебе пешком! – улыбнулся Пойраз, и эта улыбка передалась мне.
– Пешком? Честно?
– Да, – уверенно ответил он. – Я люблю тебя! И я сильно скучаю!
– Я тоже скучаю, – пробубнила я, снова заливаясь слезами.
– Не плачь, пожалуйста. Ты даже представить себе не можешь, как разрывается моя душа, когда ты плачешь…
– Скажи, Пойраз… А почему ты сразу мне всё не рассказал? Во-первых, мы выступали и нормально зарабатывали. Во-вторых, у меня после отельного сезона деньги оставались. Ты прекрасно об этом знал.
– Знал, – вздохнул парень. – Но, видимо, ты плохо меня знаешь, если думаешь, что я смог бы взять у тебя деньги.
– Надо было мне рассказать! Я бы не ломала голову в поисках причин! Не накручивала бы себя! Мы бы нашли выход…
– Я не мог… Меня воспитали с уверенностью в том, что мужчина не может быть слабым. Мужчина должен защищать и оберегать женщину, должен её кормить и одевать. А я… Я себя-то накормить не мог… – Пойраз шумно вдохнул и выпустил воздух из лёгких. – Думаешь, легко в таком признаваться? Легко сказать своей любимой, что ты слабак?
Мне отчаянно захотелось разбежаться, запрыгнуть на Пойраза и сжать его руками и ногами. Все чувства, которые я искусно подавляла, враз вырвались из тёмных уголков души, лишив меня контроля над ситуацией. Я хлюпала и шмыгала носом, размазывая соль по щекам, а сердце в груди улыбалось.
