Образ Серафима был овеян тайной. Его имя в семье не упоминалось, как напоминание о страшном прошлом, висящим проклятьем над родом Земцевых. Единственный, доживший до глубокой старости младший брат Серафима, Михаил, умер, впрочем, как и все родственники, знавшие семейного изгоя лично. Имя Серафима у нового поколения Земцевых не вызывало неприязни, оно попросту забывалось, как забывается давняя страшная история, которую некому рассказывать и хранить.
Испытывая непреодолимую страсть к мистике и тайнам, помнила о Серафиме лишь маленькая Рита.
Дома, запершись в своей комнатке, она вскрыла конверт: тонкий лист писчей бумаги с мелким аккуратным почерком. В письме Серафим представился и расспрашивал внучатую племянницу об учебе, школе, родителях. Затаив дыхание, Рита перечитала коротенькое послание трижды и тут же написала ответ, а на следующий день тайком спустила в синий ящик почты.
Как чумная ходила в ожидании письма, и каждый день заглядывала в ящик. Заглядывала и утром, и днём, и вечером – главное опередить родителей, но ответа всё не было. Не затерялось ли?
Закрывшись в комнате, Рита писала новое послание. На бумаге она изливала свои переживания, мечты. Таинственность щекотала нервы. Скрытная и недобрая, мстительная и смелая она металась в фантазиях, сгорая от желания действовать, что-нибудь совершить. Склонившись над письмом, она была не шестиклассницей Ритой Земцевой, а заговорщицей, шпионкой в стане врага, пишущей послание предводителю, и получи от него какое-либо указание, не задумываясь, исполнила бы.
Второе письмо она также сбросила в ящик почты, не забыв при этом оглянуться по сторонам.
Через несколько дней, придя со школы и вытаскивая учебники из портфеля, Рита обнаружила конверт. Вскрикнув, схватила письмо – Маргарите Земцевой! «От него! Но как? Как письмо попало в ранец? Волшебство! Значит и правду о нём говорят! Только Серафим на такое способен!»
Конверт жёг пальцы. Нет, читать дома письмо от Серафима невозможно. Не тот случай. Накинув курточку, Рита побежала в разрушенное здание церкви, где спрятавшись в укромный уголок, дрожащими руками вскрыла конверт.
Так началась их переписка. Для конспирации, по просьбе Серафима, для домашних Рита выдумала подружку по переписке – некую Варю Смирнову, именно этим именем и подписывал письма и открытки Серафим. Рита каждый раз удивлялась, как не похож был почерк на конверте на тот, что в письме: ни у кого не возникало сомнений в том, что конверты подписывала девичья рука.
После окончания десятилетки Рита засобиралась в гости. К Вареньке Смирновой.
Вернулась от Серафима другая. Многое из того что видела и слышала в его доме из памяти стёрлось. Значит – не время. Больше они не встречались и не переписывались, редкие открытки на праздники, дни рождения. Странно, Марго не знала день рождения Серафима, а спросить не у кого.
«Когда родился – тогда и родился», – был ответ старика.
Закружившись в водовороте жизни большого города, куда уехала из родного дома, Марго помнила о Серафиме. Знала, настанет время – старик призовёт.
И он призвал.
Спустя семь лет пришла телеграмма: «Приезжай жду Серафим».
Наконец-то! Обрадовалась и растерялась. Водоворот мыслей закружил: а вдруг что случилось? неужели болен? или?.. Самое страшное гнала, старалась не думать. Тот час собралась и в тот же день села в поезд.
Ночью, в душном вагоне не спалось, Марго смотрела в черноту за окном и все думала о приглашении, о Серафиме. В купе ехала одна. «Неужели повезло?» Задумавшись, задремала сидя.
