Марго достала из верхнего ящика комода толстую стопку старых карт. Размером они – крупнее обычных и вместо мастей на них – яркие картины из жизни людей, зверей и странных существ. И сразу повеяло мистикой.
Серафим раскладывал карты, рассказывая зачарованной внучке их значение и какой тайный смысл заключает та или иная карта в себе и как может влиять на судьбу человека.
– Это карты настоящие, старинные. Был случай, достались. Вот и прожили со мной почти век. А сколько до меня. Сколько глаз на них смотрело, сколько судеб они предсказывали. В один день всё и не расскажешь. Пока закончим. Главное запомни, на будущее, – и он стал говорить чуть тише, немного склоняясь в сторону Марго, – раскладывай их только на себя, не людям. Занятие это неблагодарное – когда людям, навредишь только себе. Когда карты привыкнут к тебе, а ты к ним – всё скажут и покажут. Начнёшь потихоньку, с малого – с предсказания погоды на завтра или свершения какого дела, не архи какого важного, и будешь смотреть, наблюдать, какая карта и как себя ведёт, что лично в твоём случае означает. А там пойдёт. Это ведь не только баловство, но ещё и зарядка для ума, прозорливости. – Он воздел кверху указательный палец. – На то, чтобы понять их скрытую силу и смысл могут уйти годы. Зато потом как сладко будет…
– Я слышала о таких картах, но ни разу не видела. Значит, правду гадалки говорят, предсказывая?
Серафим высокомерно хмыкнул, собрав карты на столе в стопку.
– Кто предсказывает? Бабы на базаре? Или те, что принимают на дому, как в будуаре за золото и деньги?! – вспыхнул он. – Тоже мне прорицатели! Карты для них ремесло, добывание денег и не более. А я тебе толкую о том, чтобы привыкнуть к картам, понять, полюбить их, если хочешь. А где ж тут поймёшь да полюбишь, когда у тебя за дверьми толпа из страждущих узнать – не скоро ль они подохнут или когда же свадебку сыграть. Тьфу! Мракобесы! – Он чуть не сплюнул, чертыхаясь. – Они, самые опытные из них, из этих гадальщиков, смотрят сначала на людей, а не на карты. А зачем на них смотреть – ведь они для них листок рисованного картона! Люди – их карты. По жестам, сказанному случайно слову, по глазам они читают, но не по картам. Эх, в мои времена тоже кругом были такие умельцы, только тогда за подтасовку спрашивали – вот и боялись. Не шибко борзели. А «щас»… у вас тут творится чёрти что. Одну такую сказочницу, ещё до революции, я тогда юнец желторотый был, отвели лихие люди за трактир, да язык ей вырвали и бросили собакам. Сам видел.
– Как вырвали, живьём? – Марго содрогнулась от ужаса.
– Конечно. Она потом ещё жила и всё мычала, только вот на картах уж не гадала. Ладно, кончим с этим. У нас главное впереди, – сделав паузу, он деловито на неё посмотрел. – Так завтра, значит, отчаливаешь, – то ли спросил Серафим, то ли подтвердил. – Мне нужно, чтобы ты приехала ко мне этой зимой. Только не на два дня, а недели на три минимум. Лучше всего в феврале, там и морозы спадут. Так сможешь или как?
Марго в ответ кивнула.
– Хорошо, – сказал Серафим и замолчал. Он сидел и смотрел на Марго в упор. Не в силах выдержать взгляд старика, она опустила глаза. – Мне, – начал он медленно, – необходимо тебе многое ещё сказать… передать. Понимаешь? Да и в карты попрактикуешься, если захочешь…
– Конечно хочу!
– Договорились. А сейчас, я тебе сделаю первый мой подарок, – сказал Серафим торжественно и удалился.
