Девушки с усердием принялись собирать цветы и травы, а потом уселись под огромной плакучей ивой, ветви которой касались земли, и стали собирать букет. Трудхен, опасаясь испачкать одежду, примостилась на выщербленной от времени каменной скамье, а Дикта с Нелли опустились на траву и стали разбирать собранные охапки.
– Ты рада приезду Макса? – спросила Труда, натягивая вязаные митенки, чтобы не исколоть ухоженных ручек.
– Еще как! – воскликнула Бенедикта. – Забавный вопрос, да, Нелли? Ах, Нелли, да ты вовсе не знакома с Максом! Когда он уехал, тут еще была фройляйн Варнова…
Она внезапно осеклась и слегка покраснела, но любопытная Трудхен тут же продолжила.
– Дикерхен, расскажи, наконец, что там было между фройляйн Варновой и Максом?! Об этом все шепчутся, но никто не хочет ничего говорить прямо. У них были отношения, да?
– Отношения?.. – Бенедикта задумалась. – Нет… То есть они обручились втайне от родителей и собирались пожениться. Если ты это называешь отношениями…
– Нет, это не настоящие отношения, – согласилась Труда. – Но все равно весьма интересно. Эта фройляйн Варнова в самом деле такая красивая?
– Ах, Труда… во всяком случае мне она казалась распрекрасной! Золотистые волосы, темные глаза, восхитительная фигура! А какое впечатление она производила! Я тогда была еще моложе, и она являлась моей, так сказать, гувернанткой, что мне казалось комичным. Она вела себя как истинная дама, скажу я тебе.
– Гувернантка была немка? – спросила мисс Нелли.
– Да, конечно, в Германии есть такая река: Варнов. Но, думаю, она из Швейцарии, во всяком случае, она долгое время жила в Берне и там училась.
– Может, она была тайной нигилисткой? – предположила Труда. – В Швейцарии много нигилисток. Я как-то раз читала роман, действие в котором происходило в Женеве и как раз в таких кругах. Героиня, польская графиня, завещала все свое многомиллионное состояние нигилистам. У нее тоже были золотистые волосы, но покинутый ухажер выследил ее и столкнул в Рону, и ее золотистые волосы поплыли по воде, будто нимб. Но графиня утонула. Хорошая книга.
– Охотно верю, – согласилась Бенедикта. – Она еще у тебя?
– Нет, это книга нашего провизора, и я прочла ее украдкой. Но рассказывай дальше, Дикта! Твои родители и слышать не хотели о женитьбе Макса и фройляйн Варновой, да?
– Это было невозможно, Труда. Тогда Макс не смог бы унаследовать Верхний Краатц. В соответствии с правилами он обязан жениться на титулованной особе. Зато я наверняка выйду замуж за кого-нибудь попроще.
– Дикта, – вмешалась мисс Нелли, – что ты есть говоришь?
– А что такого, Нелли? Папа утверждает, что мне не мешало бы до некоторой степени избавиться от предрассудков. Макс другое дело: у него нет выбора. Но я свободна и могу делать что хочу!
– Мама и дедушка тоже иметь мнение, – заметила Нелли.
– Мне совершенно все равно. Я сама выберу того, за кого пойду замуж. Никому не позволю мне указывать! Нелли, ты бы согласилась на того, кто тебе не подходит?
– Oh, no![10]– воскликнула Нелли, и Бенедикта добавила:
– Вот видишь!
– Одного не понимаю, – снова заговорила Труда. – Почему твой брат Макс не отравился или хотя бы не пустил себе пулю в сердце? Нельзя же жить с несчастной любовью! Фройляйн Варнова его не прокляла?
Бенедикта весело рассмеялась.
– Трудхен, тебе нужно читать поменьше романов, – сказала она, – особенно рассказывающих все эти ужасно трагические истории любви. Почитай лучше «Инго и Инграбан»
