Я сижу на завалинке ветхой,
сиротливо заросшей избушки…
В одичалом саду стонут ветки
да деньки мне считает кукушка…
Сколько жить мне осталось вещает,
сколько лет,
сколько зим и восходов…
Птаха жалкая не понимает,
что лишь Бог отпускает нам годы!
Что, устав от ухабистой жизни,
я к своим возвратился истокам,
чтоб хмелея пить воздух отчизны,
а упившись,
валяться под стогом,
чтоб трещали кузнечики в уши,
тишину разрывая на клочья,
чтобы солнце согрело мне душу,
а луна целовала бы ночью…
Чтоб уснув,
всё забыть и забыться,
а к утру,
искупавшись в росе,
в предрассветных лучах раствориться,
уходя вдоль реки по косе…
