Голубые пуговицы - страница 34
На этот раз тоже сработала. А ещё началась настоящая зима, а ещё добавили дней рабочих, а ещё новенькая появилась, а ещё меня хотят в отпуск выпереть, а я не хочу, а ещё у меня волосы секутся и прыщ вот тут вот, видишь?
Нажарили мы эту сауну до ста двадцати. Уши в трубку сворачивались и волосы из-под шапки даже кончиков не показывали. А как там пахнет! Нет ничего лучше сухого, обжигающего ноздри жара, благоухающего разогретым деревом! Да пивка на каменку! И лежать на горячих досках, млея в уютной полутьме, чувствуя сквозь простынь, как тело словно питается этим жаром, собирая его где-то пониже сердца. Этот тёплый комок потом ещё долго греет тебя, правда. И даже обожжённые плечи приятно ломит и покалывает, и горячий крестик держишь в кулаке или во рту, и это как-то… естественно. И тихо вздыхаешь, и вполголоса шепчешься, и утомлённо прикрываешь веки, не в силах их вообще поднять.
А потом окунаешься в ледяную купель, поднимаясь и оскальзываясь на низкой лесенке и ахая, выпучивая глаза, прикрывая грудь. Дышишь потом так, что кажется – у тебя четыре лёгких, вместо двух, положенных природой. Будто окунаешься не в просто ледяную воду, налитую в глубокое корыто, а в саму благодать, в святую воду, живую.
А выходишь на улицу, к машине – уже темно. И деревья уже обняты инеем, и сверкают так празднично, так торжественно в скупом свете фонаря. А звёзды подмигивают с бездонного чёрного неба – живы, мол? Не упарились в своих саунах? И хочется поскорее закурить – слишком свеж этот ночной морозный воздух, слишком остро входит в грудь, от него кружится голова и хочется ощутить привычный сигаретный смог. Тем более, что на морозе курить гораздо вкуснее, что там говорить!
И вот я дома. Меня эта нехитрая формула счастья приводит в философское, лирическое и спокойное состояние, близкое к нирване. Сейчас плюхнусь в предусмотрительно разобранную постель, на чистое постельное, и никакие беды мне в течение следующих двух недель не страшны. Вот только чайку ещё выпью. Или ромашки. И сжую яблоко.
Я очень люблю жить.
Дора
Маленькая зарисовка из нежного июня, самого начала лета. Безинтернетного и бездетного.
В июне я ходила на работу пешком. Детка уже была у бабушки в деревне, никаких особенных идей насчёт "выспаться" я в тот день не имела, поэтому встала рано. В пять, против обычных пять-пятьдесят пять. Попила чайку, выкурила сигарету, поплескалась в душе. Самый обычный день. За окном было хмуро и совсем непохоже на июнь. Но я ещё накануне решила идти пешком. Пораньше. Кеды, рубашка, рюкзак, джинсы… И пошла. Забегая вперёд – на работу я в тот день опоздала, да ещё как.
Примерно на половине дороги я увидела собаку. Видимо, её сбила машина, потому что лапа была странно и страшно вывернута, с морды текла кровь (а может, и не с морды, но собака была в крови). Собака плакала. Натурально, мне стало плохо. Собак я боюсь и не люблю, но тут я про это как-то забыла. Заметалась – куда звонить, кого звать? Скорую? Ветеринарку? МЧС? Как назло, таки пошёл дождь. Я попыталась потрогать её, посмотреть… Ничего не вышло. Собака огрызалась из последних, как мне казалось, сил. Девушка, такая же, как и я, ранняя пташка, остановилась рядом, увидев моё испуганное, зарёванное и растерянное лицо. «Погоди, погоди, не трогай её! Звонила куда-то, нет?»
Я позвонила в МЧС. Ну а куда ещё – других телефонов я не знаю! Снимают же они кошек в с деревьев! Мужчина на том конце провода (какой, к чёрту, провод? сотовый же у меня) недоумевал, но недолго. На мои сбивчивые вопли он сказал: «Подождите минутку, сейчас что-нибудь придумаем». А ещё через пятнадцать минут приехала машина и забрала и псину, и меня, и ту девушку. Мы с ней (девушкой) гладили собаку по морде, вытирая слёзы, сопли, тушь и дождь. А я ещё вспомнила своего Акбара, так же ехала в машине, а он умирал, дежа-вю. Про работу я, конечно, забыла, и вспомнила только когда в девять мне позвонили и спросили, а не проспала ли я часом? Я покаялась, что да, проспала.