Гори, ведьма! - страница 11

– Только знаешь, что? – она наклонилась к самому его лицу и доверительно прошептала, снова обдавая влажным алкогольным воздухом. – Мама говорила, что я в этом доме самое ценное золотко. И мой брат. Где мой брат, мразь?

Ильдар упал обратно на ковер, затылком прямо в черно-розовое месиво, когда-то бывшее лицом его лучшего друга, и обессилено закашлялся. Было так больно, так больно, и дышать в этом дыму так трудно.

Яра разжала пальцы, оставляя его, и завозилась где-то вне зоны видимости. Затем она подергала каждый узел, связывающий Ильдара и Ужа, ухватилась за бахрому, и куда-то потащила их вместе с ковром. В какой-то момент их тряхнуло о порог, и Ильдар почувствовал, что мороз тронул щеки, а дышать, как будто бы, стало легче. Яра пару раз останавливалась, шумно переводила дыхание и двигалась дальше. Ильдар лежал на спине, почти не чувствуя ни свое тело, ни как его в очередной раз бьет о неровности дороги. Может из-за мороза, а может потому, что в какой-то момент боли стало слишком много, чтобы она вся поместилась в него. Он смотрел на высокое ночное небо, на то, как редкие звезды кружатся смазанным хороводом. Впрочем, те, скорее всего, ему привиделись, когда веки стали слишком тяжелыми и пришлось их закрыть. Вдохи его становилось все реже, Ильдар почувствовал, как боль и сознание куда-то ускользают, а сам он проваливается в глухую темноту. Не в такую, которая плескалась сегодня у его ног, а в другую, настоящую.

Внезапно щеку обожгло ударом, а сам он резко со свистом вдохнул, слепо шаря глазами вокруг.

– Неееет, нет, нет, нет! – горячечно зашептала Яра, наклоняясь к нему. – На этом берегу ты не умрешь. Хватит и тех, кто остался в доме. Ты знал, что гончие, созданные из тени, не оставляют от своих жертв буквально ничего? Ни следа крови, ни костей, поглощают без остатка, как и не было никого. Ну, конечно, ты знал, затем и вызывал их, да?

Она улыбнулась, склоняясь еще ниже, грязными пальцами оттягивая ему веки.

– Красивые у тебя глаза, – протянула она задумчиво, коротко хохотнула, а потом снова ударила по лицу, когда его глаза начали закатываться.

Ильдар слабо выдохнул, заставляя себя смотреть – наверху, надо же, он и не заметил, как они спустились к реке, полыхал дом, языки пламени поднимались из разбитых окон, белесый дым уносило по направлению к центру города. Он перевел взгляд на Яру – в серых глазах напротив не было ни следа осмысленности, только искры того же огня, что пожирал дом за ее спиной.

– Огневица! – хриплый голос ее с усилием, как тупое зазубренное лезвие, рассек ночь.

Длинный порез полоснул ее по запекшимся губам, ложась накрест поверх другого, Ильдар сперва не заметил его во всей крови, размазанной по ее лицу.

«Нет! Нет, пожалуйста!..» – Ильдар сдавленно заскулил, беспомощно заворочался в своих оковах – он знал огневицу.

Яра его не слушала. Она поднесла руку к порезу и стерла набежавшую кровь, а затем стряхнула вниз. Округлившимися от ужаса глазами Ильдар смотрел, как темные капли срываются с кончиков ее пальцев и с тихим стуком падают ему на ноги, на ковер и на тело позади него, чтобы в то же мгновение вспыхнуть столбами беспощадного пламени. Ильдар завыл, теряя от боли и слух и зрение. Он уткнулся в ковер, пряча лицо от жара, размазывая об него слезы, слюну и сопли.

Как же он был прав. Не должны существовать такие твари, никак не должны! Если бы мог, он бы засмеялся. Но вместо смеха из его горла вырвался только слабый стон. А потом все пропало.