– Погоди, – остановила я его. – Пока мы одни, я тебе долг возвращу.
– Ты с ума сошла! – Беккер расхохотался и движением руки остановил меня. – Даже не думай! Идем.
Я не стала настаивать и вошла в дверь. На меня сразу пахнуло неповторимым цветочным ароматом. Я огляделась: дом сплошь окружали клумбы, изобилующие самыми разнообразными растениями.
– Какая красота! – восхищенно воскликнула я.
– Это все мама, – пояснил мой друг. – Она по части цветов большой знаток и любитель.
– Неужели такая красота никем не охраняется? – задала я вопрос, снова продиктованный чисто профессиональным любопытством.
– Ну… – протянул Виталька, – мордоворотов мы не держим, если ты это имеешь в виду. Их замещают два огромных волкодава. Но сегодня они томятся взаперти в задней части двора. Согласись, свирепый лай собак, недовольных появлением чужих людей, никак не прибавит в праздник удовольствия.
– Ну да, конечно, – согласилась я.
Виталий повел меня дальше по довольно широкой дорожке, окаймленной беленым бордюром.
– Пойдем дом посмотрим? – предложил Беккер.
Меня это немного удивило, поскольку я могла то же самое сделать в процессе, так сказать, празднования. Но когда из глубины сада появился отец Беккера в запачканном переднике с шампурами в руках, я поняла, что торжество будет проходить на свежем воздухе. И тут я ощутила, что к аромату цветов примешивается ни с чем не сравнимый запах жарящегося над углями мяса.
– Шашлык готов, – объявил нам издалека Беккер-старший.
– Ну что, будем дом смотреть? – повторил свой вопрос Виталька.
– Да нет, – ответила я, – здесь гораздо интереснее.
На самом деле я должна признаться, что подобные особняки мне порядком надоели – за время своей работы телохранителем я вдоволь насмотрелась на довольно однотипное убранство богатых комнат. А вот приятное времяпрепровождение в цветущем саду являлось пока для меня диковинкой.
В это время Беккер-старший приблизился к нам. Он с интересом оглядел меня и, не скрывая восхищенного взгляда, представился:
– Валерий Павлович, – и тут же добавил: – Что-то в вас кажется мне знакомым…
– Это моя одноклассница, папа, Женя Охотникова, – пояснил Виталька.
– То-то я смотрю… – протянул Беккер-старший. Но, думаю, он вряд ли мог узнать меня и вряд ли вообще мог помнить. Во время нашей с Виталькой юношеской дружбы я всего несколько раз бывала у него дома, и если и заставала вечно занятого Валерия Павловича, то всего только на минуту. Он, помнится, все время поглядывал на часы и куда-то спешил, а здороваясь, смотрел всегда мимо меня. Я просто не вызывала у него интереса. Не то что теперь… Валерий Павлович вдруг стал похож на кота, разомлевшего от пригревающих лучей солнца, когда улыбнулся и осторожно коснулся губами моей руки.
– Идем, – сказал Виталька, заметно недовольный отцовским поведением, и пропустил меня вперед.
Мы углублялись в сад, и он все больше удивлял, восхищал и очаровывал. Удивлял разнообразием цветов и дизайном клумб. Кто-то очень постарался, устроив все здесь с необыкновенной любовью и безупречным вкусом.
– Твоя мама просто умница! – восхищенно заметила я. – Как она со всем этим справляется?
– Ей садовник помогает, – ответил Виталька.
Сзади послышалось пыхтение. Оглянувшись, я увидела Валерия Павловича, пытающегося нас догнать. Он обнимал несколько бутылочек с кетчупом, и казалось, они вот-вот попадают из его рук.
– Давай-ка их мне, – предложил отцу свою помощь Виталька.
