Медведь опустился на четыре лапы и настороженно повел носом. Мириам сделала шаг навстречу.
– Мири!
– Фабиан, опусти арбалет, – потребовала она, продолжая гипнотизировать хищника взглядом.
– Мы уходим, мы не причиним тебе вреда, – произнесла она спокойно, но твёрдо.
Фабиан нехотя снял палец со спускового механизма, но сохранял готовность. Животное сделало шаг навстречу. Мириам не шелохнулась. Фабиан напряг руку, готовясь взвести оружие. Медведь фыркнул, развернулся и ушёл. Мириам шумно выдохнула. Она знала, что зверь её не тронет, но Фабиан мог совершить непоправимое. Тот разжал онемевшие пальцы, и арбалет упал в траву. Он подлетел к ней, развернул к себе лицом и хорошенько встряхнул за плечи.
– Ты тронулась умом?! – в глазах Фабиана плескалась ярость, разбавленная ужасом.
Она лишь улыбнулась в ответ.
– Пойдем домой.
Он прижал её к себе так крепко, казалось ненароком задушит, а вспомнив, что она босая подхватил на руки. Мириам обвила его шею и нежно поцеловала.
Они выехали из леса, и Фабиан направил лошадь в объезд замка. Мириам прислонилась спиной к его груди, чувствуя размеренное дыхание. Его тепло ощущалось через тонкий слой одежды. Он остановился около секретного прохода, спешился и снял Мириам.
– Мири, – окликнул он, когда она открыла потайную дверь. – Твои вещи, – напомнил он, протягивая сумку для дичи.
Дождавшись, когда она скроется в тоннеле, Фабиан запрыгнул в седло и направил коня к воротам.
Мириам пробралась в спальню и вытряхнула на пол мокрые вещи. Она скинула плащ, влажную сорочку и только сейчас поняла насколько замерзла. Мириам переоделась в сухое и собиралась прибраться, как в комнату приковыляла нянька.
– Ваша матушка ждет вас к завтраку. Что случилось? Вы дрожите. Почему ваша одежда сырая? – Пиа сгребла в охапку мокрые вещи, а увидев мужской плащ, бросила недобрый взгляд. – Я скажу, что вам нездоровится.
– Всё хорошо, – возразила девушка. – Я сейчас спущусь.
Мириам вошла в столовую и заняла стул по левую руку от места главы семейства, которое привычно пустовало. Лорд Гаэль редко спускался к завтраку, предпочитая проводить утренние часы в кабинете. Адалина мельком взглянула на приёмную дочь и, заметив нездоровый румянец на меловом лице, равнодушно поинтересовалась, не заболела ли та. Мириам заверила, что с ней всё хорошо. Леди ответ удовлетворил, и она кивнула.
Фабиан ворвался как порыв ветра. Он не удосужился сменить одежду и принёс с собой запахи леса.
– Доброе утро, леди, – весело поздоровался он.
Фабиан чмокнул мать в щеку и послал Мириам многозначительный взгляд, который не остался незамеченным.
– Мириам, ты опять пропускаешь урок музыки, – строго сказала Адалина. – Сегодня, два часа дополнительно.
– Да, Ваша Светлость.
Обращение прозвучало насмешливо и небрежно, но у Мириам язык не повернулся назвать эту женщину матерью. Адалина вскинула тонкие брови и враждебно посмотрела на приёмную дочь.
– Ты мне дерзишь?
– Что вы, нет.
Фабиан решил спасти положение и перетянуть внимание на себя. Он вытащил из-за пазухи слегка помятый букет полевых цветов и протянул матери.
– Мама, я гулял и смотри, что нашёл. Подумал о тебе.
Адалина выпустила Мириам из-под прицела холодных глаз и одарила сына лучезарной улыбкой.
– Дорогой, ты у меня такой внимательный.
– Можно мне идти? – Мириам робко поднялась из-за стола, оставив тарелку почти нетронутой.
– Иди и не забудь про музыку.
