Тем не менее, остаток дня Таня не проявляла ко мне никакого интереса, полностью отдав себя во власть новой подружке. Яд, наверное, копит. Или после увиденного мной решила прикусить на всякий случай язык, чтобы я не решилась использовать знание о ее романе с доцентом ей во вред, чего у меня, кстати, мыслях не было. Я знала, что стукачи долго не живут.
Предупредив Свету о том, что я позвоню ей сразу после занятий, я стала считать минуты до окончания пары. Как назло она тянулась мучительно долго, но все же была не вечной.
Одной из первых выйдя из аудитории и спустившись вниз, я забрала куртку, оделась, а затем поспешила выйти на улицу, чтобы позвонить скорее Федоровой и обсудить все, что она пропускает.
– Алло? – отозвалась на том конце подруга, как только я спустилась вниз по ступенькам.
– Привет, – выдохнула я, ловко обходя лужи на тротуаре. – Можешь говорить? Мне очень многое нужно тебе рассказать!
Федорова чем-то зашуршала в динамик.
– Да, могу. Я уже дома, так что вся в твоем распоряжении!
– Отлично! – я зашагала в сторону парковки, пройдя которую можно было бы выйти на дорогу и не спеша отправиться домой. Взгляд как-то сам по себе забегал в поисках желтых «Жигулей» среди крутых иномарок, но машины не было. Глупо было даже надеяться на это. К слову, вместо нее я заметила знакомый мне внедорожник с номером Х023НН23 и остановилась как вкопанная, потому что машина однозначно принадлежала Мирону Борисовичу Дорофееву.
Идея отомстить за унижение пришла мне в голову спонтанно и показалась такой заманчивой, что я, не теряя времени, зашагала в сторону внедорожника.
– Ой, Свет, тут дело неотложное появилось, я тебе перезвоню минут через пять! Ладно?
Подруга на том конце хмыкнула.
– Ну, давай, деловая колбаса. Я подожду! – и отключилась.
Бросив телефон в левый карман куртки, я достала из правого ключи от квартиры и, воровато оглядев безлюдную парковку, уверенно приблизилась к черному внедорожнику, зная наперед, что камер-видеонаблюдения здесь отродясь не было, поэтому никто не узнает о моей маленькой мести! Я отомщу богатому негодяю за унижения и причиненные страдания из-за глупых статей, а после этого мне обязательно станет легче и я со спокойной душой смогу пойти домой!
Встав сбоку машины так, чтобы меня прикрывал стоящий рядом красный «Форд-Фокус», я со скрипом стала выводить над крышкой бензобака слово «козел», представляя, как взбесится владелец внедорожника, увидев труды юного вандала!
Выводить ровные буквы на такой поверхности оказалось достаточно тяжело, но я все равно старалась, чувствуя, как губы расползаются в злорадной улыбке.
– Вы лучше меня должны знать, что бывает за порчу чужого имущества, гражданка Жарова! – услышала я мужской голос и замерла, смотря на выцарапанные на черной глянцевой поверхности четыре буквы, которые теперь читались как «КОЗЁ». – По меньшей мере – вы оплатите мне ремонт, – продолжил тем временем Дорофеев, стоя перед капотом своей машины и держа в руке папку с бумагами. – А у вас, на сколько мне известно, с деньгами тяжеловато.
Сердцебиение ускорило свой бег и я, быстро убрав ключи обратно в карман, испуганно повернулась к совершенно спокойному Мирону Борисовичу, чей взгляд был прикован к моему лицу.
Первой мыслью было сбежать, но потом я подумала и решила, что лучшая защита – это нападение и поэтому встала в позу и сложила руки на груди, всем своим видом пытаясь продемонстрировать невозмутимость.
