– Замолчи, негодная! – Миронег отвесил Перунике оплеуху, а после толкнул ее обратно в избу, дверь в которую быстро захлопнулась.
Перуника упала на пол, утирая с лица кровь, которая потекла из ее носа после того, как брат ударил ее. Перуника прижала ладонь к лицу и оглядела свою побагровевшую руку. Никогда прежде Миронег не бил ее столь сильно. И это его действие вдруг в один миг отрезвило ее. Непросто так он переменился, не просто так он кричал на весь двор о том, что раньше тщательно скрывал. Все не просто так. Всему есть причина. Он больше не любит ее, как тогда, когда она была маленькой девочкой. И он теперь не боится ее, как боялся всего пару дней назад, когда она грозила ему своим ребенком, обещающим занять престол Ладоги.
– Рёрик скоро придет и…– простонала Перуника.
– Придет. И найдет здесь шлюху, о которой будут все судачить…– дополнил речь сестры Миронег. Он не был подлым и хитрым. И не смог бы измыслить всего этого чудовищного действа, если б его наставник Мирко не подтолкнул его к этому. И все-таки Миронег, будучи своевольным, не послушал старика. Он не стал убивать сестры, ставшей ему опасным врагом. И не стал устраивать все так, чтобы виноватой оказалась его несостоявшаяся невеста. Плачущая Дива, которая даже если и виновата в чем-то, то уже сполна ответила за все, оказавшись изгнанной. Не хватает только оклеветать ее, обвинив в тяжком преступлении.
– Я расскажу ему, как ты отнял нашего ребенка, – Перуника понимала, что своими словами всегда делает себе только хуже. Но ее громадное самомнение и длинный язык орудовали отдельно от ее воли.
– Это не я отнял твоего отпрыска, – поправил Миронег. – Отец. Стожар. И он захотел забрать сына от такой матери, как ты. Это все видели.
Воцарилась тишина. Перуника обдумывала последнее изречение брата. И когда его смысл дошел до ее воспаленного мозга, она залилась слезами.
– Прости меня, верни моего ребенка, – привыкшая к безнаказанности Перуника не была готова нести ответственности за свои поступки, не говоря уже о словах. Ее мелодичный голос исковеркался рыданиями. Ее рев был слышен не только на дворе, но и, кажется, на той стороне Волхова, где покоилась крепость князя Любши. – Я буду молчать…Я ничего никому не скажу…– Перуника повисла на руке Миронега, осознавая, что он единственный, кто может ей помочь. – Прости, помоги, умоляю…Я больше не буду…Я…Я…
– Пошла прочь…– Миронег стряхнул с себя обезумевшую Перунику. Он никогда прежде не полагал себя жестоким. Но почему же тогда сейчас ему не жаль ее…
Дива стояла на улице, безмолвно раскрыв рот. Она помнила тот вечер, когда впервые увидела Перунику, как та унизила ее, причинила ей боль, поиздевалась вволю. И вот теперь все то же самое княжна Ладоги испытала на себе. Но только в гораздо большей степени. Возможно, получив непоправимый урон. Громкий голос Мирко, наставника Миронега, вывел Диву из оцепенения, в которое она впала, незаметно для самой себя.
– К нашему прискорбию, Перуника всегда была такой…Ни одно лето не обходится без подобных сюжетов…– с осуждением подвел итог Мирко.
