Город, что стоит на окраине континента - страница 34

Для большинства стало открытием и то, что господин Ампер оставил после себя овдовевшую супругу. Эта простая женщина без каких-либо примечательных талантов не могла похвастаться и знатным происхождением, равно как и излишней красотой. Без образования, положения в обществе и изысканных манер она смогла заставить его жениться на ней. Каждый знал, что протяни Ампер руку, за нее тут же вспыхнет борьба среди сотен светских женщин. Никто бы и бровью не повел, будь это одна из его многочисленных интрижек, в конце концов, всем уже ни один раз оставалось только рукоплескать от странных выходок оперного гения. Тут же имела место женитьба. Женитьба – совсем другой разговор. Женитьба означает, что именно ей он доверяет все свое состояние. Женитьба означает, что именно она после смерти будет нести все бремя его имени. Если на небе и вправду рассматривают людскую душу на предмет оттенка, то здесь, на земле, о тебе будут судить по бумажкам в архивах и министерствах.

Никчемная девка, как ее, скалясь, называли соперницы – разумеется, соперничество это было не на деле, а в их головах – после смерти певца почти не появлялась на публике, лишь изредка давала интервью крупным газетам, в которых не позволяла себе сказать ничего, кроме самых изъезженных, банальных и скучных фраз. Что это было? Шантаж? Роковая ошибка? Жили ли они вместе? Сколько других у него было на стороне? Эти вопросы еще встанут поперек горло всему бомонду, а каждый первый не поленится давать на них свои собственные, уникальные ответы.

Довольно о настоящем. Грязной лужей оно разлилось по прошлому, замутнив его до неузнаваемости. Должно пройти еще немало времени, прежде чем эта лужа высохнет окончательно.

«Сатин и шелк» гласила освещаемая светом луны вывеска, которую кто-то криво повесил на неказистого вида здание. Если расчет был на то, что ее кривизна сможет привлечь глаз проходящего мимо – идея не из удачных. Кого-то, разумеется, привлечь и удастся, но этот кто-то очень вряд ли будет заинтересован в сатине и шелках. Криво висящая вывеска с надписью «настойки» была бы обречена на гораздо больший успех.

– Видишь вывеску? – спросил один прыщавый юноша у своего друга, другого прыщавого юноши.

– Ну, допустим. – тот отвечал без явного энтузиазма. Он вообще всем своим видом показывал, что не очень заинтересован в разговоре. Нет, он показывал, что не заинтересован в том, чтобы в данную секунду находиться ровно в этом месте. Вместе с тем в его выражении лица читалось невольное смирение с обстоятельствами.

– Туда, поди, одни богачи ходят. Вот бы и у меня было много денег. Я бы тут все скупил! – глаза мальчика начали беспокойно бегать, а щеки залились румянцем.

– Согласен, ты бы и впрямь все тут скупил. – юноша хитро усмехнулся и отвел глаза в сторону.

– Как будто ты нет! Скажи, Ампер, а если бы ты был богачом, ты бы во что бы одевался?

– Если бы я был богачом, то меня бы такое не волновало. – устав стоять, юноша начал идти вперед, попутно пиная все встречные камни.

– А если бы волновало?

– Надоел. Точно не в то, что продается под кривой вывеской на окраине города.

Друзья побрели дальше в полной тишине. Вскоре на горизонте показался дом одного из них, и Ампер, попрощавшись с приятелем, пошел дальше, все еще пиная каждый камень. Если бы он знал, что пройдет еще каких-то пару лет, и они с другом больше никогда не увидятся, да и даже письма друг другу не пришлют, то он бы продолжил и дальше пинать камни. Разве что пинал бы их чуть дальше и сильнее обычного.