– Капрал, рад видеть тебя живым. Доктор ввел меня в курс дел. Сожалею, мой мальчик. Доктор говорит, ты как кошка, всегда падаешь на лапы и еще можешь оправиться. Однако я сейчас не за этим тебя тревожу. Мне нужны детали атаки. Все, что ты помнишь, что ты предполагаешь. Все, что случилось в тот день.
Кэп попытался мысленно вернуться в то утро. С момента, когда они отогнали от ворот старика в черном плаще. И медленно, очень тихо и с большими паузами рассказал все, что произошло. Полковник не перебивал, не уточнял и не торопил. Старый командир стражи был отмечен феноменальной памятью.
Когда Кэп закончил и устало перевел дыхание, полковник начал задавать вопрос:
– Значит, ты считаешь, что в телеге было несколько диких и этот фермер тоже был из них?
– Да, сэр. Я думаю они хотели загнать своего быка под решетку в арке. Его туша не дала бы опустить обе решетки.
– Ты заметил кого-то из диких, кроме этого фермера?
– Нет, сэр. Я и тех, кто прятался в телеге не видел.
– То есть, ты не знал, что это не настоящий фермер и поэтому не предупредил об опасности рядового Эпштейна?
– Не знал, сэр. Мне показалось, что с ним что-то не так, но я не знал наверняка.
Полковник на секунду задумался.
– Его отец требует отдать тебя под трибунал. Заявляет, что твоя невнимательность на посту стала причиной смерти мальчика и угрожала безопасности Города.
Кэп почувствовал, как в горле его пересохло. Полковник продолжал:
– Я пока ничего не докладывал бургомистру. Ты действовал по уставу. Но ситуация непростая.
– Простите, сэр. Дикие хотели ворваться в Город?
– Да, капрал. Мы именно так и думаем. Именно в тот момент, когда большая часть личного состава Корпуса была за стеной.
– Сэр, вы считаете, что оба нападения были спланированы?
– Знаешь, капрал, если ты видишь что-то очень похожее на свинью, значит, с большой вероятностью, это и есть свинья.
Полковник Бор поднялся и пошел к выходу. У дверей он обернулся. Окинул Кэпа взглядом, в котором явственно читалось сожаление, и вышел, мягко прикрыв за собой дверь.
Через пару минут в палату зашел доктор Маркес. Худощавый, быстрый, с нервными, вечно двигающимися руками и мягким голосом, он был полной противоположностью тучного и хмурого полковника Бора.
– Как твои дела, солдат? Ты сумел рассказать полковнику то, что ему было нужно?
– Да, сэр.
– Отлично, значит голова у тебя в порядке. Это главное, – дружелюбный тон доктора помог Кэпу задать свой вопрос:
– Что с моими ногами, доктор? Я их не чувствую.
Доктор помрачнел:
– Я бы не хотел спешить с выводами, капрал. Пока нет ясности…
– Я не могу пошевелить ногами, пальцами ног. Как будто их отрезали. Что со мной, сэр?
Доктор вздохнул:
– У тебя три проникающих ножевых ранения. Тебе повезло, что ни одна из них не задела почки. Но позвоночник поврежден.
– Я смогу ходить, сэр? – вопрос этот дался Кэпу трудно. Но задать его было необходимо.
– Трудно предположить, капрал. Пока рано говорить об этом. Все может быть.
Кэп прикрыл глаза, стараясь справиться с захлестнувшим его ужасом.
Доктор Маркес вышел. Шаги его стихли в коридоре. И тогда Кэп беззвучно завыл. Сжимая зубы, изо всех сил стараясь сдвинуть с места чужие непослушные ноги. Хотя бы на дюйм…
