В это же время зал наполняется местными. Входит вчерашняя пожилая пара. Видимо, они ужинают здесь каждый вечер. Небольшая группа взрослых женщин – судя по тому, как они умудряются общаться одновременно все со всеми, подруги. Семья с детьми-подростками. Видимо, это как раз те соседи, у которых дома есть пианино – и мальчик и девочка выглядят аккуратно и спокойно, видно, что привыкли быть во взрослой компании. Моих ровесников не так много, и в основном это пары. Радуюсь, что сижу в стороне – кто-то бросает заинтересованные взгляды, но в целом, меня воспринимают, как туристку.
Люси приносит бутылку вина вместо заказанного бокала, мой бисквит, а еще большой стейком, картофельный салат, сытность которого я оценила даже на взгляд и сырную тарелку. Расставляет все на столе, затем беззвучно ойкает и извиняется:
– Бокалы. Сейчас принесу.
– А вино?
– Марк попросил бутылку того, которое ты выберешь.
– Хорошо.
Кажется, я никогда не произносила это слово столько раз за полчаса. Провожаю взглядом Люси, и успеваю заметить Оливию. Она тоже видит меня:
– Была уверена, что в последний момент ты струсишь и не придешь, – подходит она ко мне. Кладет кисть на соседнее кресло. Оглядывает стол. – Голодная?
– Это Марка, – почему-то мне неловко это говорить.
– Понимаю, он весь день на ногах. Тогда найду другое местечко. Хочешь со мной, познакомлю с кем-нибудь?
– Не сегодня, – пока не готова, хочу привыкнуть, посмотреть, как эти люди общаются. Мне всегда важно сначала присмотреться, чтобы ненароком не нарушить какие-либо негласные правила.
– Хорошего вечера. Если передумаешь, подходи, – кажется, упоминание Марка удивительным образом успокаивает мою квартирную хозяйку, будто с ним я под присмотром и точно буду в порядке. Хотя, по факту, так оно и есть.
На небольшом полукруглом подиуме установлен микрофон, рядом на полу – колонки. Из-за разговора с Оливией не успела увидеть, как вошла Сибилл, а теперь беседующая пара людей закрывают ее от меня.
Наконец, они расходятся. Вижу ее. Кажется, это называется когниктивный диссонанс. Марк рассказывал мне об удивительной, мистической девушке, почти ведьме, которая проникает в душу. Я и представляла себе бледное, утонченное создание в готическом платье в пол, может даже с вуалью и непременно помадой насыщенного винного цвета и драматическими ресницами-паучками. Может, она еще не подошла?
Но девушка подходит и пальчиком пробует микрофон. И я понимаю, что это действительно она. Та незнакомка, которая вчера спрашивала, не нужна ли мне помощь. В тех же джинсах-бойфрендах, белой футболке и поясной сумке. Правда, помада у нее ярко-алая. Но в остальном это та простая девушка, которая вчера искренне беспокоилась, все ли у меня хорошо. И это – та самая мистическая поэтесса Сибилл, о которой восторженно отзывались и Марк, и Оливия.
Марк ставит позади микрофона барный стул, не стену облокачивает акустическую гитару. Опускаю глаза на нетронутый бисквит. Бокалов по-прежнему нет – Люси бегает между другими столиками, принимая заказы.
– Я вернулся, – улыбается парень, пододвигая кресло ближе к моему. – Конечно, не культурно так наедаться, когда перед тобой человек выступает в живую, но Сибилл меня прощает.
Он садится, берет приборы, пододвигает тарелку и останавливается:
– Пьем по очереди, из горла?
– Люси забыла бокалы, пошла за ними и…
– И с концами, понял. Сейчас принесу.
