– А это подполковник Малахов! – натянуто улыбнулся Вадим. – Прошу любить и жаловать!
– А должность почему не называешь? – Щеколдин обращался к нему, а смотрел на Артема. Тяжело смотрел, неприветливо, нехорошо.
Малахов ответил ему тем же. Спокойно ответил, без внутреннего трепета, хотя нерв в душе завибрировал от напряжения:
– Заместитель начальника отдела полиции – начальник полиции, – представился он.
– Я вас внимательно слушаю, товарищ подполковник! – не сводя с него глаз, произнес Щеколдин.
– Девушку сегодня пытались похитить. Что нам известно о гражданах Сараеве, Колядине и Никишине?
– Колядина знаю, Колядин Валерий Павлович, восемьдесят какого-то года рождения, подпольная кличка Коляда, дважды судим, первый раз за хулиганство, второй за распространение наркотиков. Остальных не знаю, не слышал. – Щеколдин говорил довольно быстро, но все равно казалось, что слова он роняет нехотя, небрежно.
– Целенаправленно сбытом занимался или так, случайно взяли?
– Целенаправленно. На Колю Тропинина работал. Их обоих взяли, Тропинин до сих пор сидит, а Коляда в прошлом году освободился.
– А Тропинин, случайно, девочками не занимался?
– Занимался. Наркоманок своих за деньги предлагал, они у него за дозу работали.
– Может, Коляда сейчас за него?
– Не знаю. Не слышал я про него ничего, освободился, встал на учет, и тишина.
– Если тишина, это вовсе не значит, что завязал. Может, он и сейчас девочек по притонам развозит. Похищает, сажает на иглу, эксплуатирует…
– Сажает на иглу?.. Бывало такое, но чтобы похищать… Тропинин точно никого не похищал.
– Ну, так Тропинин сидит. А Коляда на свободе, обогащенный новыми знаниями. Сколотил банду и занялся девочками.
– Не знаю, девочками у нас Алик занимается, Ермолаев Александр Антонович.
– Ермолаев? – нахмурился Груздев.
– Сын главы администрации, – глядя на него, мрачно усмехнулся Щеколдин.
Надо же, подумал Артем, еще за дело не взялись, а уже семейная мафия во всей красе: и отец, и сын – оба находятся на темной стороне закона.
– Знаю я Ермолаева, – в раздумье проговорил Груздев, – но Антона Викторовича. Сколько помню, он мэром был, причем весьма неплохим, город при нем цветет и пахнет…
– Пахнет, – кивнул Щеколдин, – цветами. А под городом пахнет дерьмом. Алик Ермолаев – дерьмо нашего города. Проституция, казино…
– И мэр об этом знает, – скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Малахов.
– Знает. Но ничего не может поделать.
– А пытается?
– Мы пытаемся. С его молчаливого согласия. И бордели закрываем, и казино, а они снова появляются.
– Как грибы? – усмехнулся Малахов.
– Как грибы, – тяжело глянул на него Щеколдин.
– У таких грибов, как правило, один корень. Корень вырвать не пробовали?
– Ну, так вы этим и займитесь, а у нас пока не получается. Ермолаев скользкий, сам ни в чем не замешан, с поличным его не возьмешь, а если задержишь, сразу адвокат, и не один.
– Да и папа еще позвонить может?
– Может. Но не звонит. Стыдно ему за сына.
– А если сына сильно прижать, может и позвонить?
– Я же говорю, не получается пока сильно прижать.
– Кто у него адвокат? Мы его сегодня видели? – напирал Малахов.
– Вы видели Вихарева Павла Андреевича, а Ермолаева представляет Нечипоренко Илья Иннокентьевич, такой же неприятный тип.
– Вихарев Ермолаева никогда не представлял?
– Не припомню.
– Скажите, а красивые девушки в городе не пропадают? Бывали такие случаи?
– Бывали, но в пределах допустимого. Если вы думаете, что это Ермолаев Кудряшову пытался похитить… Нет, разочаровывать, конечно, не буду, все возможно, но раньше Ермолаев похищениями не занимался.
