– Похож на меня, – признал очевидное Рокот. – Но все снимки сделаны со спины, лица не видно.
Минич кивнул:
– Убийца наверняка знал о расположении камер, поэтому старательно прятал лицо. Но что насчет одежды? Я поспрашивал у своих женщин-коллег – сам-то я в подобных вещах практически полный профан. Так вот, они мне сообщили, что верхняя одежда человека на фотографии называется «кардиган». Кажется, есть музыкальная группа с таким названием.
– Кажется, есть, – пробормотал Влад.
– Качество снимков, как вы можете видеть, – дрянь. Камера на автостоянке старая, но зато цветная. Напомните, Владислав, во что вы были одеты сегодня до приезда в больницу?
– Вы же сами везли меня сюда, – раздраженно ответил Влад. – Вам отлично известно, что на мне был темно-синий кардиган. Такой же, как на этой фотографии, только заляпанный кровью. Моей кровью. Кардиган забрали медсестры. Если хотите – собирайте с него образцы, улики.
– Не хочу, категорически не хочу, – ответил Виктор Минич. Он, в отличие от Влада, выглядел совершенно умиротворенным.
– Лично мне очевидно, что кто-то желает меня подставить, – продолжал Рокот. – Одежду, прическу легко подделать. Вы сами сказали – преступник знал о камере. Тем не менее, он попался в ее объектив, только со спины. Значит – хотел, чтобы эта запись появилась, и именно в таком виде. Что касается меня, то я и близко не подходил к этой стоянке. И уж, конечно, я не киллер.
– Конечно же нет, Владислав, – сказал Минич. – И эта запись с видеокамеры, между нами говоря, попросту смехотворна, если рассматривать ее в качестве доказательства. Однако, – обратите внимание – на этой записи выставлена дата и точное время. Скажите, Владислав, где вы были вчера с 15:00 до 18:00?
– К 15 часам я только-только прибыл в город.
– Хорошо. Что было дальше?
Влад запнулся. «А дальше я попал в ванную божественной Азалии. И пробыл там около часа. Проклятье, что за невезенье! И как мне прикажете об этом рассказывать?»
– Почти все это время я провел в гостинице, никуда не выходил, – ответил Рокот после секундного замешательства.
– Кто-нибудь может это подтвердить? – быстро уточнил Минич.
– Не знаю… Портье?
– Идея слабенькая, – поморщился прокурор.
– Ну да, у вас же на этой должности числится Давид, в облаках витающий. Вряд ли его можно считать надежным свидетелем.
– Может быть, вы за эти 3 часа пообщались еще с кем-нибудь из гостей? – спросил Минич.
«Неужели что-то знает?» – прикинул Влад.
Дело было серьезное. У него в наличии – стопроцентное алиби. Но рассказать о нем… Нет, джентльмены так не поступают.
– Я был в своем номере. Отдыхал после дороги. Откуда я вообще мог знать, что мне понадобится алиби?
Виктор Минич помолчал некоторое время, потом забрал у Влада фотографии.
– Вы, верно, полагаете, что я сейчас пытаюсь прижать вас к стенке, – сказал прокурор. – Это совсем не так, уверяю вас. Я практически уверен, что вы не имеете никакого отношения ко вчерашнему покушению. Именно поэтому я и прибыл к вам в палату – пообщаться с вами, убедиться в вашей непричастности, и после уже со спокойной душой заниматься другими версиями. Но все выходит не так гладко, как я планировал. Все-таки очень жаль, что у вас не нашлось надежного алиби.
– Теперь меня арестуют? – уточнил Влад.
– Конечно же нет, – ответил прокурор. – Впрочем, не знаю. Я ведь не следователь. Я всего-навсего ревнитель закона, который хочет, чтобы следствие шло по верному пути.
