Минич ненадолго замолчал, словно подбирая нужные слова, а затем сказал:
– В моем тихом городе начали происходить немыслимые вещи, инспектор. Взрывы, насилие, хаос. Я сделаю все, чтобы Верхний Плес пережил этот кризис по возможности быстро и с минимальными потерями.
– Но что именно здесь творится? Вы же ничего толком не рассказали. Что это было за покушение?
– Вчера вечером директор завода «Прагма» Захар Солтысов, закончив работу, спустился на автостоянку к своей машине, – монотонно начал прокурор. – Раздался взрыв. Автомобиль загорелся. Солтысов получил ранения средней тяжести и был доставлен в больницу. Сейчас его жизни ничего не угрожает. Он, кстати, находится прямо над вами, инспектор, – в точно такой же палате, но этажом выше.
– Да наверняка он меня и подставил! С его заводом дело явно не чисто. Кто, кроме него, имел возможность натравить на меня рабочих?
– Он это отрицает, – ответил Минич. – Более того, господин Солтысов утверждает, что постарался сохранить в секрете даже сам факт покушения на него. Однако – да, директор «Прагмы» в нынешних обстоятельствах выглядит крайне подозрительно. И потому у дверей его палаты выставлена охрана.
– Но с чего тогда рабочие решили, что именно я – тот самый киллер? Кто им внушил эту дурацкую мысль? Я этого понять не могу, – возмутился Влад.
Прежде чем ответить, Виктор Минич некоторое время массировал виски. Затем он с явным неудовольствием признал:
– Это самый темный и сбивающий с толку момент во всей истории. Я только что вернулся с допросов. Спрашиваем одного, другого, третьего: «Зачем вы напали на инспектора? Почему решили, что он убийца?» – «Ну, как же…». Вот и весь ответ.
Начинаем уточнять, настаивать – бесполезно. Они словно не понимают вопроса. Молчат, переводят тему разговора, отвечают невпопад, несут какую-то околесицу. А иногда попросту выпадают из реальности. Глаза у них становятся… Даже не знаю, как это описать.
Кто-то должен был науськать на вас рабочих «Прагмы», организовать их, собрать в одном помещении. Но кто? Если мы найдем заводилу и провокатора, то многое станет гораздо яснее. Но моя интуиция подсказывает мне – здесь мы не продвинемся ни на йоту.
Прокурор замолчал. Повисла небольшая пауза.
– Что теперь будет со мной? – спросил Влад напрямую.
– Ничего особо страшного, – успокаивающим тоном ответил Минич. – Все самое страшное с вами уже произошло. Сейчас вы пойдете к себе в гостиницу и там хорошенько отдохнете. Я договорился с врачами – они не видят смысла и дальше держать вас в стационаре. Только не забудьте завтра прийти на перевязку.
– Завтра я буду уже в Минске, – мрачно заметил Влад. – Или меня теперь не выпустят из города до окончания следствия?
Прокурор задумался на мгновение.
– Дайте мне пару часов, инспектор. Я постараюсь утрясти этот вопрос. Ждите меня в гостинице и ни о чем не беспокойтесь.
– И еще – я должен буду непременно сообщить обо всех произошедших событиях своему начальству в Управлении, – предупредил Рокот.
– Не имею возражений. Телефон вам вернут вместе с остальными вещами. Аппарат, к счастью, не пострадал. Вот только у вас вряд ли получится дозвониться до Минска. В Верхнем Плесе с самого утра проблемы с междугородней связью.
– Что случилось? – спросил Влад, предчувствуя очередную скверную новость.
– А вы еще не знаете? – прокурор слегка усмехнулся, словно вспомнив нечто забавное. – Случилась «Красная ночь».
