***
Мессалина намеренно села в разные лодки с мужчиной, который старательно удовлетворял её прихоти и капризы всю ночь.
Нет, она не сожалела о своем поступке. Чувство вины было чуждо ей по определению. Но второй помощник оказался не тем любовником, что ей нужен. Нет, он не дикий волк, а маленький скулящий щенок, готовый облизывать руку в надежде на ответную ласку. С ним было не просто скучно. С ним было никак.
И если Камиль спишет морячка на берег сразу после рейса, она не огорчится ни на секунду. Потому как оставшись на борту, этот юнец постоянно будет напоминать ей…
О чем? Да хотя бы о том, как она опростоволосилась, выбирая любовника на ночь. О том, что предпочла это мягкотелое ничтожество, не знающее что нужно женщине, настоящему чернокожему самцу, способному без слов и намеков с её стороны неустанно и самоотверженно ублажать всю ночь пригласившую его даму.
Второй помощник, сидевший в лодке, следовавшей за той, в которой была Мессалина, чувствовал, как лоб под околышем форменной фуражки покрывается испариной. Как начинает бешено колотиться сердце под измятым кителем. Свое непривычное состояние он попытался списать на алкоголь и наркотики, принятые по настоянию подруги владельца яхты.
Вначале он попытался отказаться. Подобные излишества были не свойственны молодому человеку. Но Мессалина словно задалась целью напоить и одурманить его. А потому, когда она поманила второго помощника в островерхую соломенную хижину, принял приглашение, как должное, и последовал за девушкой.
И очень удивился, поняв, что его выталкивают за порог с наступлением рассвета. Вслед мужчине летели его фуражка, брюки и измятый китель, покрытый пятнами неизвестного происхождения. Впрочем, присмотревшись и принюхавшись, он понял, что это за пятна и, быстро натянув брюки, устремился на берег реки в надежде замыть китель.
Удалось ему это плохо. Ткань не желала отстирываться. Пришлось натянуть все еще мокрый китель и надеяться, что не проспавшиеся после ночной оргии гости не обратят внимания на то, в каком виде возвращается на яхту судоводитель.
Надежды неудачливого ловеласа оправдались. Пассажиры «Марии» дремали в лодках и мечтали только о том, как отоспятся в каютах до начала праздничного вечера, который обязательно устроит владелец яхты. Вечера, знаменующего начало возвращения в Торса-ле-Мар.
Но ни недовольно кривящееся лицо Мессалины, ни смущенный и помятый вид второго помощника не ускользнули от пронзительного взгляда капитана. Раджаб посмотрел на друга, стоявшего рядом с ним на мостике. Понял, что Камиль внимательно смотрит попеременно то на любовницу, то на второго помощника.
- Ты думаешь о том же, что и я? – поинтересовался Раджаб.
- А что тут думать, - ухмыльнулся Камиль. – Мессалина еще та штучка. Умеет скрывать эмоции и держать себя в руках. В отличие от мальчишки, которого совратила. У того все написано на лице, причем – крупными буквами.
- Списать его по прибытии в порт?
- Зачем? – удивился владелец яхты. – Он в произошедшем ни при чём. Уж я-то свою подружку хорошо знаю. Если бы она не положила на мальчишку глаз, он так и продолжал бы пускать слюни, глядя на Мессалину, пока не вырос бы.
- Ты и об этом знаешь? – расхохотался Раджаб.
- Конечно, - подтвердил Камиль. – Ведь я не слеп и не так глуп, как он, - кивок в сторону второго помощника.
На борту «Марии» выстроились в ряд стюарты, держащие в руках подносы на которых стояли бокалы с тонизирующим напитком, способным привести в порядок перегруженные алкоголем мозги и желудки. Быстро проглотив предложенное питье, гости яхты разбредались по каютам. Они уже знали, что на столике у кровати их будет ждать порция расслабляющего и успокаивающего чая, выпив который, проспишь сном младенца до самого вечера. И встанешь бодрым и готовым к очередным возлияниям и веселью до утра.
