Город Утренней Зари. Закат Праведника - страница 2



– Быстро иди в спальню! – тихо, но грозно произнесла Элизабет.

Майкл улыбнулся и попытался положить руки на ее бедра, но она ловко увернулась.

– Ради всего святого, иди в спальню и не выходи оттуда, пока не вернешься в нормальное состояние. Я не хочу, чтобы Ричи видел тебя в таком виде. Я лягу на диване в зале, – грустно проговорила она и сопроводила мужа в комнату.

Уложив Майкла на кровать, она заботливо раздела его. Элизабет уже чувствовала, что произошло что-то очень нехорошее: единственный раз он напивался до такого состояния, когда переволновался во время родов Ричи. Но тогда виноват был этот балабол Виктор Нечаянный. Какая дурацкая невыговариваемая фамилия, да и имя не очень. Все называли его «скользкий Вики». «У тебя всего один сын, не то, что у нас – орава спиногрызов! Мало ли что случится!» – разглагольствования Виктора пересказали ей потом друзья Майкла. Выходя из комнаты, Элизабет еще раз посмотрела на мужа и поняла, что все эти мысли не позволят ей уснуть до утра.

***

«Надеюсь, вчера я не вел себя как скотина», – думал Майкл, выпивая очередную кружку воды из-под крана.

Дома никого не было. Элизабет повела их сына Ричарда Галлахера (как гордо называл его Майкл, сравнивая с английским королем) на какое–то обязательное муниципальное мероприятие по поддержанию традиционных ценностей, что бы это ни означало. Он надеялся, что там пожалеют умы и сердца детей и не будут заливать их помоями про великое будущее человечества под руководством Сына. Потом, когда сознание вновь вернулась к нормальным установкам, Майкл, ухмыльнувшись, перестал беспокоиться: ирландские гены матери должны были сохранить их ребенка от пагубного влияния государственной пропаганды – не зря же ее неприятие столетиями взращивалось в их предках.

Теперь ему предстояло решить проблему своего дальнейшего трудоустройства и представить это решение на суд миссис Галлахер. Департамент по делам религии выбрасывал всех без выходного пособия, чтобы остальные тысячу и один раз подумали, прежде чем ставить под вопрос официальный политический курс церкви. Майкл хотел остаться священником, но теперь это могло быть только чем-то из разряда опасных увлечений. Простой работы он не боялся, так что пора было собираться к школьному приятелю Лаину Дансмору. Перед выходом отставной священник посмотрел на себя в зеркало: вид был помятый, что вполне подходило для посещения портового района.

На лестнице он встретил миссис Абигейл – милую для друзей и беспощадную ко всякого рода отребью семидесятилетнюю старушку. Ее густая седая шевелюра, похожая на облачко, и розовая кофточка делали ее похожей на овечку – но это сходство было лишь внешним.

– Отец Майкл, – не замечая запаха вчерашнего падения, обратилась к нему миссис Абигейл. – Ваша воскресная проповедь подействовала на моего паршивого внука, будь он неладен. Теперь он пьет гораздо меньше.

Майкл учтиво поклонился своей сердобольной соседке, стараясь не дышать в ее сторону. Он прекрасно понимал, что сейчас на него хлынет поток слов с пересказом всех событий за прошедшие с воскресенья несколько дней. Безопаснее просто выслушать, периодически соглашаясь: «Да, мэм! Несомненно, мэм!». Такие разговоры разряжали неуемную энергию миссис Абигейл и позволяли ее домочадцам дожить до следующего похода в церковь без следов побоев от полированной годами палочки, с которой старушка ежедневно преодолевала космические расстояния, курсируя по району в поисках свежих новостей. На этот раз Майкл отделался двадцатиминутной экзекуцией, что было признаком необычайного везенья, которое он воспринял как знак удачи перед поисками новой работы, вроде случайно найденного четырехлистного клевера.