Через пол часа, обменявшись адресами и телефонами, два раза сфотографировавшись на фоне плаката «ЭйСи —ДиСи» висевшего на стене у Андрея и ещё раз крепко и долго поцеловавшись они пообещав регулярно созваниваться расстались около входной парадной двери, к которой уже подъезжало заказанное Андреем по телефону такси.
В ближайшие четыре дня туман как-бы уступил своё место мелкому накрапывающему дождю, который лил над городом и стучал по стёклам не переставая днём и ночью. Андрей никуда не выходил, сидел в кресле перебирая струны своей заслуженной гитары, ставил на проигрыватель диски «Moody dlues» и «beatles», рисовал какие-то шаржи на своих знакомых, слушал стук капель по стеклу…
На утро пятого дня его разбудил неожиданный и громкий звонок в дверь. Он поднялся, натянул халат, подошёл и открыл свою дверь за которой встретил стоящих и немного ему улыбающихся Лёшу и Сергея, тоже его старого однокашника, с которым вместе они играли в студенческой группе почти все знаменитые песни весьма и весьма значительного и богатого рок-наследия.
Лёша и Сергей поздоровались, обменялись лёгкими рукопожатиями и вошли в комнату. Андрей поставил чайник, пригласил их сесть и сам уселся на кресло напротив них.
– Ну, как тебе этот вид? – вопросительно спросил Алексей, постукивая ложкой по краю фарфоровой чашки.
– Какой ещё вид? – переспросил Андрей, – у нас что, устроили показ какой-то картинной галереи?
– Вот-те да, – взвыл его бывший барабанщик, – ты что, в последнее время так и не вылезал на улицу?
– Да нет, вообще-то не вылезал…
– Да ты что, вот это номер! Ты ещё не знаешь! Представь себе, по приказу губернатора или кого-то из его команды все дома в городе перекрасили в ровный зелёный цвет, перекрашивали два дня, и утром, и вечером и ночью без перерывов. Так что, дорогой мой друг мы живём теперь в совершенно зелёном городе. Да, и уже четыре дня как живём. Ну, давай допьём кофе и сходим посмотрим, и раз ты действительно ещё не видел, то вообще-то на это надо обязательно посмотреть. Да, и кстати, как тебе Наташа? Ну да, я знал что она тебе понравиться. А она от тебя в полном восторге, я звонил. Да нет, ты брось, какое тут спасибо, ведь это я по дружбе, знал ведь что ты скучаешь. Ну что, все оделись? Ну, теперь пошли, пойдём посмотрим город наш родной, и то, как стал он весь зелёным.
Да, действительно под мелким моросящим дождиком, который поливал город уже пятый день, открылась несколько удивительная даже для их, и без того немало видевших глаз картина.
Все дома вдоль проспекта и нескольких чуть видных прилегающих улиц, ещё неделю тому назад пестривших будничными желтоватыми и серыми тонами, привычными, надоевшими и крайне приевшимися теперь были выкрашены в ровный, спокойный и даже какой-то праздничный зелёный цвет, чем-то каким-то неуловимым и незаметным впечатлявшим и радовавшим взгляд и так мерно гармонировавшим с этим мелким моросящим, но не надоедающим дождём.
Да, вот и картина, вот и встреча, – всю жизнь жили в одном городе, а вышли погулять и оказались совсем в другом, каком-то более спокойном, умиротворяющем, красивом…
– Ну, и как тебе картина перерождения? Я же говорил, ну и вид теперь принял наш серый город! Его и не узнаешь, даже самых знакомых с детства мест. Да, кстати, мы проверили все улицы, они все уже одного цвета. Только в нескольких домах, не очень запущенных и как-то, но приличных обошлось без изменений. Ну, что, пройдём, пропустим по рюмочке чего-нибудь бодрящего, это этого стоит. Да, ещё раз, как тебе понравилась эта Наташа? Ты знаешь, а она от тебя совершенно без ума, каждый день звонит и спрашивает, как ты там поживаешь и не просил-ли ты чего-нибудь для себя, там мелочёвки какой-нибудь… Ну, ты же знаешь, это же женщины, но эта вроде-бы на тебя серьёзно попалась. И как ты её там чем-то серьёзно подцепил? Ну, да ладно, мы уже немного подмокли, пойдём выпьем чего-нибудь горячего и немного чего-нибудь что бы взбодриться.
