Наконец Зомби понял, что держит в руках обыкновенного кота, злобно взвыл, широко размахнулся и швырнул его в Бригадира.
Бригадир ловко нагнулся (он выработал неплохую реакцию, уворачиваясь во время верхолазных операций от инструментов, которые то и дело роняли его подчиненные, работавшие выше), и Рэмбо пронесся над ним. Кот пролетел между двумя кроликами, шмякнулся на пол, заскользил всеми четырьмя лапами по отполированному мрамору и бросился в сторону.
Зомби топал ногами, ревя как раненый бык и тыча пальцем в мечущегося Рэмбо. Видимо, он не любил домашних животных.
Пинки свирепо зажужжали и, повинуясь приказу разъяренного хозяина, бросились за котом, который как раз домчался до края платформы и сиганул вниз. Кролики кинулись за ним, исчезнув в темноте.
В следующий миг полыхнула яркая вспышка, из-под платформы с треском забил фонтан искр, и раздался душераздирающий вопль Рэмбо. Тут же погасли все мониторы, а единственная лампочка на платформе взорвалась с громким хлопком. В воцарившейся темноте витал едкий запах горелой электропроводки, смешивавшийся с еще более противным душком паленой шерсти.
Главный Редактор был прав – контактный рельс представляет серьезную опасность. Даже когда метро превращается в Резиденцию правителя Большого Города.
– Ну что, Снежная Королева, по-моему получается!
Доротея, ловко передвигаясь в инвалидном кресле, поливала раздетую догола Клару водой из шланга. Дело происходило на Главной Площади города, вокруг толпилось множество зевак. Все показывали на бабок пальцами и от души хохотали. Изо ртов у людей вырывались облачка пара, как это бывает на морозе. Доротея выдернула у Клары из-под мышки медицинский термометр, надела на кончик носа очки и радостно произнесла, демонстрируя градусник окружающим:
– Минус двенадцать градусов! Температурка неплоха! Еще немного и готово!
И снова принялась поливать Клару из шланга. Кларе хотелось кричать, но челюсти свело от холода. К тому же тело ее покрывалось все более толстым слоем льда. Она смотрела через растущую ледяную корку, словно сквозь мутнеющие очки. Звуки достигали ее ушей все хуже, и в конце концов она слышала уже только какой-то непрекращающийся звон.
– Сейчас немножко подправим, – донесся до нее издалека трескучий голос Доротеи, – и конкурс на лучшую ледяную скульптуру выигран Великой Доротеей! Новый памятник Великой Городской Мечте, господа! Я назову его – «Счастливая Старость»! Так сохраниться в ее годы можно лишь с помощью глубокой заморозки!
Хохот Доротеи и аплодисменты публики заглушило какое-то резкое тарахтенье, похожее на звук мотоцикла.
«У этой садистки что – коляска с моторчиком, что ли?» – вяло подумала Клара, и тут оцепенение с нее спало, и она зашлась в последнем вопле.
Сквозь лед она разглядела, что к ней приближается Доротея, помахивая перед собой небольшой бензопилой, какими пользуются обычно изготовители ледяных скульптур.
– Не-е-ет!!! – завопила Клара и подскочила как ошпаренная. Точнее, ошпаренной она быть не могла, поскольку из душа над ее головой хлестали холоднющие струи. Они-то и привели Клару в чувство. Бабка всем телом ударила в дверь душевой и та, уже никем не удерживаемая, соскочила с петель. Мокрая голая Клара вылетела в коридор, поскользнулась, быстро вскочила и начала, приплясывая от холода, напяливать на себя одежду.
– Н-н-ну и вод-ды-дыные процеду-ду-дуры! – причитала она, стуча зубами.
