– Боже правый, мне нельзя такое есть, – промямлила я, стараясь не смотреть на это калорийное безумие взглядом голодного щенка. – Я умру от ожирения, если просто понюхаю.
Зак фыркнул:
– Расслабься, Мотылек, и хоть на один чертов день забудь про гребаный режим. Предлагаю начать вот с этого сочного бургера. – Он подвинул поднос ближе ко мне.
– Тебе легко говорить, ты не беспокоишься о фигуре, – пробурчала я, подбирая слюни.
Зак хмыкнул, а в следующую секунду сделал то, отчего я вмиг забыла про поднос с едой.
Он задрал футболку, обнажая идеальный рельефный пресс. Скользнув взглядом по косым мышцам, стремившимся под пояс джинсов, я тяжело сглотнула.
– Дефицит калорий, спорт и никакого насилия отвратительной брокколи.
– Она не отвратительная, – парировала я.
И только когда Зак наконец-то опустил футболку, я облегченно выдохнула.
– Ага, конечно, я помню, как ты смотрела на свой ланч. У тебя был такой взгляд, словно в контейнере ползали мадагаскарские тараканы. – Он сел напротив меня, а потом взял из бумажной коробки ломтик картошки и, макнув в кетчуп, закинул его в рот. – Ешь давай. Ты обещала, что сегодня будешь делать все, что я скажу. Или мне усадить тебя к себе на колени и покормить?
В его зеленых глазах сверкнул хитрый блеск, и я почувствовала, как в груди и на лице растекается жар.
Тина, бога ради, не смей представлять, как сидишь у него на коленях.
Но было уже поздно. Мозг подкинул мне яркие картинки с полуголым Заком, который кормил меня с руки.
– Ти-и-и-на, – протянул он. – Ешь.
Сомнение и голод боролись внутри меня. Я несколько лет не ела фастфуд, и начинать это казалось мне преступлением. Что, если я дам себе слабину и весь мой многолетний труд пойдет насмарку? Что, если я растолстею и стану уродиной на фоне своих старших сестер?
Я отчетливо, словно это случилось вчера, помнила, как пришла к Оливии и Эмме на вручение дипломов. Мне тогда было пятнадцать, и я не могла похвастаться идеальной фигурой.
Я услышала, как парни из старшей школы обсуждали меня.
– Это точно сестра двойняшек Денвер? – спросил один из них у своих приятелей. – Они такие секси, а их сестра потенциальная участница «Величайшего неудачника»[18].
Его слова так сильно задели меня, что уже на следующий день я села на жесткую диету, а через два года стала самой худой девушкой в классе.
– Тина, – позвал меня Зак, и я вдруг осознала, что слишком глубоко погрузилась в мысли и не услышала его последних слов.
– Прости, что ты сказал?
Он смотрел на меня серьезным задумчивым взглядом, а потом словно опомнился и широко улыбнулся.
– А знаешь, это мое новое желание. Иди сюда.
– Что?
– Иди ко мне, я сам буду тебя кормить.
– Ты серьезно? – недоверчиво переспросила я.
– Да, – вкрадчивым тоном ответил он. – Ну же, я ведь твой парень. Мы будем смотреться довольно мило, если ты сядешь ко мне на колени. К тому же ты обещала исполнять все мои просьбы.
Я колебалась несколько секунд, но потом поднялась на ватные ноги и пересела к нему на колени, повернувшись спиной к остальному залу. От нашей близости у меня закружилась голова. От Зака исходил легкий аромат парфюма и кожи. Он положил руку мне на бедро, обтянутое джинсами, но даже через слой тонкой ткани я почувствовала тепло крепкой ладони. Каскад мурашек прокатился по моей спине.
– Будем есть так? – спросила я еле слышно, чтобы как-то развеять нарастающее между нами напряжение.
