Наконец он едва задел пальцами складочки и огладил живот. Очень низко, очень чувственно, наслаждаясь ощущениями. Я со стоном выгнулась: боже, Варов гладил ниж живота, задевал волоски на лобке, готовился нырнуть в них и изведать. Я и не заметила, когда стала приподнимать бедра навстречу шаловливым рукам, когда собственная ладонь инстинктивно легла на грудь.
— Ну же… — простонал Варов.
Не знаю, как поняла, чего он хотел. Наверное, мы просто были на одной волне, и пояснения не требовались. Не думая и подчиняясь инстинктам, я опустила руку ниже и сжала грудь, которая налилась, ныла и отзывалась вспышками удовольствия.
— Нравится? — усмехнулся Варов удивительно осознанно.
Снова играл, снова изображал строгого доктора. Я простонала только от его голоса и собственных невнятных фантазий. Мои пальцы двигались сами по себе, порхали по твердому соску, оглаживали быстро, Варов давил на низ живота… было столько всего приятного, что в глазах темнело.
Варов забылся и наблюдал за моими руками, закусил губу и смотрел, так внимательно смотрел, словно не видел ничего прекраснее. Я бы насладилась, но едва соображала и старательнее вскидывала бедра.
— Давай, — вырвалось из меня.
Варов очнулся и исполнил просьбу. Без игр, с полным непониманием в глазах, он надавал пальцем на лобок и повел его вниз. Еще, еще. Палец нырнул в волоски, подбирался к влажным, раскрытым складочкам, пока… сознание просто раскололось, когда он скользнул по клитору. Он был таким набухшим и чувствительным, так сладко отозвался на прикосновение… с ума сойти. Я замерла, только бы не мешать, не отвлекать и не потерять чарующих ощущений. Варов просыпался и опустил глаза, с ухмылкой наблюдал, как его палец становился влажным, как раскрывал мои складочки, как я вздрагивала от острых ощущений. Даже дышать не получалось — лишнее, надо чувствовать, отдаться этому и не отвлекаться.
Варов распалялся и чаще, сильнее гладил клитор. Раздавались тихие, влажные звуки — такие красивые, как музыка страсти. Я едва терпела, но лежала смирно — слишком боялась помешать. Все ощущалось так явственно, особенно, когда Варов повел пальцем ниже, слегка надавливая между чувствительных складочек, подбираясь ко входу. И тут он прижал палец к нему. Тот был влажным, готовым раскрыться… Я выдержала и звонко втянула воздух, выгнулась, впилась пальцами в грудь. Ну же…
— Знаете, — протянул Варов снова неожиданно четко, — мне кажется, я нашел вашу проблему.
Я открыла глаза и увидела, как он склонился надо мной, смотрел прямо туда. Смотрел внимательно, с любованием, пока оглаживал пальцем вход. Он неглубоко проникал в него, боже, как четко это ощущалось! Небольшая твердость, она растягивала, двигалась и сразу выскальзывала. Это завораживало, хотелось еще и еще. Я напрягла мышцы живота, чтобы ощущений стало больше и тонуть в удовольствии. Видя это, Варов сдался и вставил палец полностью. Он согнул его и стал двигать, потирая чувствительные стеночки, надавливая, легко скользя во влаге.
Я не могла отвести от него глаз. Было приятно видеть, как дыхание еще участилось, как он раскрывал и смыкал губы, облизывал их и покусывал. Казалось, что Варов испытывал физическое удовольствие от прикосновений ко мне. Сейчас мы были едины, передавали друг другу наслаждение, и это было потрясающе.
— Какая соблазнительная, — выдохнул Варов, словно в забытьи.
Он стремительно наклонился и сразу прижался губами к моим складочкам, стал обхватывать их и посасывать, гладить языком. Прикосновения быстро менялись, он даже причмокивал и смаковал их.
