Гость из Дамаска - страница 20

Алексей вернулся к машине и стал ждать. Через минуту из открывшихся ворот на мощёную улицу вышли доктор Заккари и Анфаль. Широко распахнув руки, иностранец расплылся в улыбке и первым направился навстречу водителю.

– А вот и наш друг переводчик! – заговорил он с Алексом по-арабски. – Салям, Алекс! Очень, очень тронут. Видать, твой начальник Иф действительно большой начальник? – попытался пошутить он.

– В каком смысле? – переспросил Алекс, изображая недоумение. Он, конечно же, понял намёк Заккэля на то, как быстро Иф смог всё организовать, словно по мановению волшебной палочки.

– Ну как же! Едва закончились выходные, а он уже всё согласовал. У нас такое возможно либо за бакшиш18, либо с помощью джинна, или если тот, кто делает запрос, сам же и даёт разрешение. Ха-ха-ха! – рассмеялся иностранец.

– Вы забыли про чрезвычайные ситуации! Открытие выставки на носу. Все экспонаты должны быть размещены в залах и уже не будут изыматься до самого конца. Это вопрос сохранности. Так что торопитесь, – просто и убедительно парировал Алексей, то и дело переводя взгляд на Анфаль.

– Надеюсь, Анфаль нам не помешает? – заметив это, поинтересовался Заккэль. – Не хотелось бы оставлять её одну с этими головорезами, и он, вновь улыбнувшись, указал на стоявшего у ворот усатого охранника.

– На этот счёт у меня не было никаких указаний. Но можете не волноваться, мы в любом случае за ней присмотрим.

– Прекрасно! А если ты лично займёшься этим, то буду тебе премного благодарен! Ну что, поедем?

Усадив Заккэля и Анфаль, Алекс дал газу и довольно быстро домчал гостей до музея. Компания высадилась у служебного входа и быстрым шагом направилась в административную часть комплекса. Там в одном из просторных кабинетов доктора Заккари уже ждали Иф и ещё несколько сотрудников советского министерства и института востоковедения, а также работники иракского музея. Профессор Муфтаев и Мальва представляли институт археологии. Собственно, благодаря рекомендации первого доктор Заккари вообще стал рассматриваться как специалист, ко мнению которого следовало бы прислушаться. К работе над экспонатами изначально планировалось привлекать собственные силы и учёных из Ирака, участвовавших в совместных проектах.

Алекса и Анфаль попросили подождать за дверьми, и после короткого приветствия и знакомства участники встречи расселись вокруг большого стола, на одном конце которого покоился небольшой деревянный ящик. Профессор взял на себя функцию председательствующего:

– Ну что ж. Не будем терять времени. Полагаю, небольшая справка об экспонате уважаемому доктору Заккари не помешает? Мария Львовна, просветите, пожалуйста, коллегу. – Муфтаев, задавая официальный тон происходящему, перешел на «вы».

Пухленькая, до этого момента всё время улыбавшаяся Мальва преобразилась: поднявшись, она обеими руками упёрлась в край стола, сдвинула бровки и по-деловому, хорошо поставленной речью, отчеканила, изредка заглядывая в заранее заготовленную «шпаргалку»:

– Артефакт зарегистрирован у нас в каталоге института под номером 4586Г-1974. Поступил в результате акта дарения. Протокол от 18 февраля 1974 года, подписали гражданин Грейкин (ныне покойный), сотрудник государственной библиотеки и заместитель директора института товарищ Гафуров. Экспонат ранее нигде не упоминался, не выставлялся и, согласно сведениям дарителя и одновременно последнего владельца, являлся фамильной собственностью, в течение многих поколений передававшейся по наследству. Проверить это утверждение не представлялось возможным, поскольку даритель погиб в результате несчастного случая, поиски в архиве ЗАГСа и домашнем архиве покойного результатов не дали. Мы исходим из легенды, специально придуманной дарителем.