– Где ты теперь денег возьмешь. К отцу попрешься?
– Я никогда об этом не думаю. Ко мне деньги сами приходят.
– Мне бы так, – сказала Наташа. И добавила: – Давай обменяемся.
– У тебя что? – сказала Галя.
– Термос.
– Как термос, немецкий? Или американский? – спросила Галя.
– Немецкий, но сделан в Китае.
– Вряд ли меня это заинтересует.
– Но он необычный. Он разбит. Представляете? Купила отличный китайский термос с цветами. Цвет – темная вишня, как я люблю. Сам открывается. Крышка быстро отворачивается, и термос автоматически открывается. Надеваю вишневую крышку, и доступ к воде автоматически перекрывается. Как автоматическая коробка передач в Тойоте.
– А ты ездила на Тойоте?
– Почему бы нет? Сейчас во Владивостоке делают беспошлинный импорт. Бросают в Японии новые запчасти в море, а здесь их собирают, как металлолом восьмидесятых. Машина новая, а брать с нее нечего. Поэтому. Поэтому здесь полно японских тачек с коробками автомат. Я сначала не понимала:
– Зачем тачке коробка автомат? Для тех, кто не научился ездить? Нет, оказывается. Я поняла в этом есть большой кайф, мозг радуется, как будто нашел счастье. Так же был сделан и этот термос.
– Был? – спросила Галя.
– Нет, он есть, но без колбы.
– А где она?
– Ее сглазили. Вы знаете, что такое сглазить вещь? Вы в детстве одевали прохладным вечером новые ботинки, только сегодня или вчера купленные? Одевали? Тогда возможно вы знаете, как происходит сглаз:
– Вам просто наступают на новую кожу, чтобы лучше носились. Делают это со словами:
– Надо обновить.
– Да, я это знаю, – сказал я.
– Но это можно сделать еще проще. Надо только спросить:
– Ты купила новый термос? Всё – считай, что термоса у вас уже нет. Этим вопросом его сглазили. И он разбился. – На глазах у Наташи выступили слезы.
– Кто тебя спросил о нем? – сказала Галя, – мужик?
– Мать конечно. Мужик не может навредить словами, только если на вас наступит.
– Я согласна, – сказала Галя. – Только если слово мать заменить на слово отец.
– А если мужик близкий? – спросил я.
– Таких не бывает, – сказали обе почти хором. И добавили:
– Если не считать тебя, конечно, – и обняли меня беззаветно.
– Вы платить будете? – опять подошел шашлычник.
– Тебе уже заплатили! – рявкнула Наташа. – И вообще, ты нам мешаешь.
– Вы не платили, – сказал он и угрюмо отошел, но недалеко. По крайней мере, до своего мангала он не дошел.
– Вы заметили, что у него паук? – прошептала Галя.
– Да? Я не заметил.
– Вот здесь, на шее, ползет из-под рубашки. Огромный! Как настоящий.
– И что это значит? – спросила Наташа.
– Если попросит, придется давать обязательно, – ответила Галя.
– Хреновина.
– Нет, это точно. Как схватит клещами, не оторвется, пока…
– Пока всю кровь не высосет?
– Пока не натрахается до отвала.
– Кому чего, – вздохнула Нат. И добавила: – Ну, ты меняешься?
– Что на что?
– Ты слышала, что я предлагаю.
– Сломанный термос мне, кажется, не нужен.
– Но я же верю, что тебе везет на деньги. Ты тоже в натуре не можешь ничего предложить. Нет ведь ничего видимого!
– По крайней мере, от моего дара тебе не будет никакой обузы.
– Это верно. Термос надо носить с собой. Впрочем, не обязательно. Можно отомстить и завтра.
– Он может мстить?
– В этом его сила.
– Разбитого китайского термоса?
– Ты меня правильно поняла.
Далее, Галя требует от парней, которые ее трахали 3800 сдачи. Говорит:
– Я просто обсчиталась, думала курс доллара уже один к двадцати пяти, а он все еще только один к шести. Все смеются, она берет у Наташи термос и применяет его, прослушав предварительно инструкцию от Наташи. У парней ломаются руки и ноги, но не сразу. Это происходит вечером на танцах, где они начинают собирать деньги, чтобы отдать Гале, как сдачу.
