– Ладно, только не путайся у нее под ногами, – буркнула Джо, не обращая внимания на его оскорбленное фырканье и поворачиваясь к Арлетт. – А ты оставайся здесь, с этими джентльменами, и смотри, чтобы с ними чего не случилось.
Арлетт улыбнулась, достала пистолет откуда-то из штанов и повернулась к семерым мужчинам, набившимся в тесную каморку.
– Я прослежу, чтобы они хорошо себя вели.
Этьен спустился по узкой лестнице, толкая перед собой Соню – давнишнюю любовницу Фарнема.
– Она пряталась в чулане, Джо.
– Это она нас всех продала Стрикленду, – добавила Сесиль, с явной угрозой опуская ствол винтовки.
– Я знаю, – сказала Джо.
У Сесиль, Гая и Барнабаса отвисла челюсть.
– Ты знала, что эта сучка работает на Стрикленда, и ничего нам не сказала? – возмутился Гай.
Джо уже собралась ответить, но Эллиот ее опередил, заметив с непроницаемым лицом:
– Гай, сначала разберись, а потом уж говори.
Гай нахмурился, но замолчал.
– Что нам с ней делать? – спросил Этьен, указав большим пальцем на Соню, а потом на камеру. – Тут больше нет места.
– Возьмем ее с собой, – предложила Джо, подумав, и повернулась к Соне – предательнице, которая к тому же еще и издевалась над людьми. – Если посмеешь хоть пикнуть или еще как-нибудь подставить Марианну, я перережу тебе глотку. Ясно?
У Сони отвисла челюсть, покрасневшие глаза полезли на лоб, но кивнуть она все же смогла.
Джо только тут заметила, что Сесиль и Гай смотрят на нее с неменьшим изумлением. К счастью, прежде чем кто-нибудь из них успел что-нибудь ляпнуть или задать неловкий вопрос, появилась Моник, раскрасневшаяся, как от бега.
– Его величество дергает шнурок для вызова слуг – ждет десерта. Лучше пойдемте прямо сейчас, пока он или Стрикленд не поняли, что что-то происходит.
Джо кивнула и, глубоко вздохнув, повернулась к Эллиоту.
– Готов?
Он кивнул.
– Идем.
«Просто дождись моего сигнала», – повторял Эллиот себе под нос, расхаживая из стороны в сторону перед позолоченными двустворчатыми дверями. Это все, что Джо ему сказала, прежде чем войти в столовую минуту назад.
Она ничего не уточнила, даже не сказала, что послужит сигналом, просто…
– Надо зайти туда, – решил Барнабас, делая шаг к двери.
Этьен оттащил его назад и, скроив ужасную рожу, прошипел:
– Завали пасть и делай как говорят!
Соня положила ладонь бывшему любовнику на плечо.
– С Марианной ничего не случится. Пойдем, постой со…
Барнабас брезгливо отбросил ее ладонь и окинул Соню убийственным взглядом.
– Не смей больше ко мне прикасаться, ты… ты…
Его речь прервал внезапный крик – голос был мужской, – и они все шагнули к двери, но никто не порывался ее открыть.
– Это был сигнал? – спросил Эллиот у Моник.
Та пожала плечами.
– Откуда Джо было знать, что закричит какой-то мужчина? Наверняка это…
– Руки вверх! – раздался голос Гая, да такой громкий, что за дверью всем было слышно.
– А вот это и правда смахивает на сигнал, – пробормотал Эллиот, приоткрывая дверь и заглядывая в щелочку, прежде чем ворваться внутрь.
Пожалуй, он мог бы открыть обе дверные створки нараспашку и запеть оперную арию, и никто в помещении его бы не заметил.
Все взгляды присутствующих были прикованы к чему-то в дальнем конце столовой.
– Ах ты… сука! – выкрикнул Доминик, искривившись от боли и зажав окровавленную руку ладонью.
– Нож! – крикнула Марианна.
– Привет, – сказала ей Джо так же ровно и спокойно, как всегда.
Остальные навалились Эллиоту на спину и втолкнули в комнату, но никто не обратил внимание ни на него, ни на еще четверых за ним.
