Чарли опешил, нерешительно поднялся и капризно выдал:
– Да пока вас дождёшься, я чуть не обосрался! – И выскочил из кабинета.
Класс заржал, а господин Левиль ошарашенно уставился на дверь. Чарли не вернулся, не заявил, что это идиотская шутка, – реально свалил, хотя срать по-любому не хотел. Тупо не знал ответ.
– Что ж, надеюсь, с Эвансом всё в порядке. Продолжим.
Чёртов опрос длился ещё десять минут, а потом нам открыли доступ к проверочной работе. Я как бы тоже не блистал в этих бобовых и крестоцветных, но, к счастью, получил ту же работу, что и год назад. Я тогда пять из десяти получил, но после разбора ошибок кое-что запомнил и в этот раз вроде справился. Наверно, это было немножечко нечестно, но, в общем-то, похер. За грёбаный перезапуск маленькую скидочку я заслужил.
После урока мы с Ваккате забрали вещи Чарли и попёрлись его искать. Обычно он прятался в столовке – жрал булки с цитрусовым джемом, или в раздевалке бассейна, ну или под лестницей запасного выхода. Но его нигде не было. Он, конечно, и домой мог свалить через окошко второго этажа, но вряд ли бы потащился домой без куртки в такую паршивую погоду.
– Может, он у директора? – предположил Ваккате.
– Типа Левиль нажаловался? Едва ли. Давай в актовом посмотрим.
В актовом зале Чарли делать было не хрен, но его друг, Ромка Афанасьев, состоял в театральном кружке и частенько репетировал даже во время занятий. А ещё там репетировала Зоя Ахматова, обаятельная златовласка с маленькими пухлыми губками, всегда блестящими глянцем. Она была похожа на карманную фею, типа такая же красивая, хрупкая, с очаровательной улыбкой и звонким чистым голосом. Пела она шикарно! И по-любому бы понравилась толстяку Ерёмину.
У лестницы к нам прицепились Машка и Белка. Я снова их не отличил. Они ещё оделись одинаково и щебетали хором. А Ваккате ухватил меня за предплечье и тащил в актовый зал, тихо блея, что перерыв скоро кончится.
– Лютик! – заныла одна из девчонок, тоже вцепившись в мою руку. – Где Дэя?
Совершенно точно это была Белка – Машка себя так не вела.
– Понятия не имею.
– Она сказала, что к тебе пошла!
– Значит, не дошла. Белль, клянусь, я её не видел.
Белка в ответ надула губы и чуть присела, силясь удержать меня на месте, но её туфли с лёгкостью скользили по мраморному полу. Выглядело это по-любому комично. Может, даже трогательно до идиотизма. И будь на моём месте Макс, это было бы частью капризного флирта. Со мной же Белка тупо играла, думая, видать, что ей, такой миленькой и легкомысленной, никто не посмеет отказать.
– Давай вместе поищем, – щебетала она, подключив шлюховатую улыбку.
– Пожалуйста, девочки, мы Чарли ищем, – вклинился Ваккате. – Обойдитесь своими силами.
– Вот ты, Игорёшка, весь такой учтивый, а на деле говнюк, – обиженно выдала Белка.
Она демонстративно откинула мою руку и, взмахнув кудрями, ушла, нарочно вертя задницей в короткой юбке. Машка виновато улыбнулась и двинула за сестрой. А я в сотый раз порадовался, что мы с ними – и, разумеется, с Дэей! – в разных классах.
В актовом зале Чарли не было, и мы с Ваккате решили, что нам, в общем-то, насрать на него, и потащились на грёбаное ИЗО. Сегодня нам должны были рассказать про живопись первого века, про Фильцмана, про Радеева. И Ваккате, с трудом сдерживая восторженный визг, вещал о «Сиянии Адель», типа какие там краски, детализация и всё такое, хотя в сущности на полотне была голая девка в розовых кустах.
