– Но раньше, я где-то читал, тоже были какие-то планы по обводнению пустынь! Великий князь Николай, который жил в Ташкенте занимался обводнением голодной степи, строительством дорог! – показал свою образованность Борис, удостоившись удивленного взгляда Умарова.
– Первым царем, который понял значимость водных путей в Азии был Петр Первый!
У него были планы военно-торговых путей стратегического назначения из России через Хиву, Бухару в Индию, о повороте Аму-Дарьи в Каспийское море! И эта разработка проектов продолжалась вплоть дл пятидесятого года на уровне правительства СССР!
Петра Первого интересовала не жалоба туркменского аксакала Ходжи Непеса на хивинского хана, а возможность водного пути
Из России в Индию.
Но и Зоджи Непес был не прост! Он закинул царю приманку о громадных запасах «песошного золота», которые имеются в среднем течении Аму-Дарьи.
Маркс и Энгельс в своих работах пишут, что туркменскому народу в девятнадцатом веке дорого обошелся интерес России к Аму-Дарье. Да и России не дешево.
Царю было представлено несколько вариантов пропуска вод Аму-Дарьи в Каспийское море через Саракамышскую впадину и в обход ее!
Первая военно – разведывательная экспедиция Бековича-Черкасского> [124] окончилась неудачей, а вторая вообще трагедией> [125]! Кожу князя Бековича-Черкасского натянули на барабан хивинского солдата!
Сто пятьдесят лет спустя экспедиция генерала Глуховского исследовала старые русла Аму-Дарьи в том числе и старое русло Узбоя, как вариант для пропуска вод Аму-Дарьи в Каспийское море! – распинался Умаров и вдруг замолчал.
Мотор самолета заработал, и Умаров круто развернувшись, пошел к самолету.
Борису ничего не оставалось делать, как двинуться вслед за своим собеседником.
Зеленого грузовика видно не было.
Только на берегу стоял самолет с работающим двигателем.
Взбежав в самолет вслед за Умаровым, Борис только успел сесть на свое место, как начался взлет.
Разбежавшись по прибрежной полосе, самолет легко поднялся в воздух, и пошел влево.
Едва самолет выровнялся и лег на курс, как Умаров снова продолжил рассказ:
– Еще в тридцатом году двадцатого века началось строительство каналов для обводнения засушливых, но пригодных для орошения земель Туркмении.
В двадцать девятом году по Бассага – Керкинскому каналу, который был длиной сто километров, пошла вода по Келифскому Узбою в глубь юго-восточных Какракумов.
Было предусмотрено изъятие из Аму – Дарьи до пятидесяти кубокилометров воды в течении восьми лет.
– Откуда такие точные цифры? – удивился Борис.
– Этот вариант был предусмотрен в решении Техэкономсовета при Президиуме Госплана СССР от двадцать пятого декабря тридцать второго года! – мгновенно парировал Умаров, победоносно смотря на Бориса.
– Не слышал о ничем подобном! – снова подал реплику Борис.
– Длина канала должна была составить тысяча двести километров! И ни одна капля Аму-Дарьинской воды не должна была попасть в Каспийское море! Вся вода должна была пойти на обводнение Каракумов! – громко объявил Умаров, как будто это была полностью его заслуга.
– Но это же утопия! Не только с точки зрения экономиста, но и профессионального гидротехника! – искренне возмутился Борис.
– Товарищи тогдашние ученые объявили, что изъятие воды из стоков Аму-Дарьи не повлечет никаких изменений для Арала!
Начало канал брал у мыса Тахиаташ в Аму – Дарье, в десяти километрах от Нукуса, где река сужалась до шестиста метров и заканчивалась вблизи Красноводска, у Каспия.
