–Нет,– резко, как удар хлыста. Молния застегивается. – Сейчас – дело.
– Ты пожалеешь об этом!
Шаги. Ближе. Ближе. Я не успеваю отпрыгнуть – дверь распахивается.
Роберт застывает, увидев меня. Его глаза – эти бездонные зеленые пропасти – расширяются. В них мелькает что-то дикое, первобытное.
–Анастасия… Подслушивала?– голос низкий, с опасной мягкостью. -Что успела услышать?
Я вся горела от ярости. За все эти унижения, за этот кошмар.
–Кто меня переодел? – выпалила я, сверля его взглядом.
Он делает шаг вперед. Слишком близко. Его дыхание обжигает кожу.
– Я. Потому что никто другой не смеет прикасаться к тебе,– в голосе – не просто похоть, а что-то темнее, глубже. Право собственности.– Только я.
–Что вообще происходит?!
– Тебе снилось что-то сегодня, Настя?– вопрос бьет под дых.
Я плюхаюсь на кровать, скрещиваю руки. Пружины скрипят подо мной, как живые.
–Ни слова не скажу, пока не получу ответы!Я имею право знать!
Он наклонился, подняв мой подбородок пальцем. Его дыхание пахло мятой и чем-то электрическим.
–Нет у тебя прав, малышка. Они заканчиваются там, где начинаются мои желания.
– С чего бы?!
–Потому что только я могу защитить тебя от Зверя, чье имя нельзя произносить,– его глаза стали совсем темными.
–Прям как в Битлджус?– фыркаю я.
– Слушай, Настя. Происходит нечто ужасное. Я все объясню, но позже. Ты не готова.
– Я хочу позвонить родителям! Оле!
– Уже уладили. Для родителей ты в учебной поездке. Для колледжа – у родственников.
– Зачем я вам?!– голос срывается.
Он наклонился еще ближе. Губы почти касались моего уха.
–Все сложнее. Ты нам… а мы тебе. Мы дадим защиту от Зверя. Ты поможешь остановить кризис,– пауза. – Он уже являлся тебе? Называл имя?
Ледяные мурашки бегут по спине.Откуда он знает?!
– Вас не касается, что мне снится!
Его лицо искажает гримаса боли. Он закрывает глаза, глубоко вдыхая. Ревность?
– Он… трогал тебя? – голос хриплый, будто сквозь зубы.
– Не ваше дело!
Он резко открывает глаза.
– Никогда не произноси его имя вслух! Слова имеют силу. Имена – особенно.
Мысли путаются. Айлина. Зов. И эта… ревность, когда я слышала их с Демьяной.
– Пойми, все это уже было,– он встает, тень от его фигуры накрывает меня целиком. – Сначала – еда. Потом – правда.
Достает из шкафа пакет. Пластик шелестит в его руках. Серый спортивный костюм – мой размер.
– Выйдешь? Мне надо переодеться, – прошу я, глядя ему в глаза.
– Просто надень это.
– Но надо поднять футболку!– вскочила я.
Его взгляд потемнел. Улыбка стала хищной. Легкий толчок – и я сижу на кровати. Он наклоняется, берет штаны. Его пальцы скользят по моей лодыжке, когда он надевает их. Говорит, не отрывая глаз:
– Айлина… Сильная, но хрупкая. Она призвала свою любовь из тьмы. Создала из крови и боли,– штанины поднимаются выше. -Он убивал для нее. Они строили свой мир на костях.
Его руки на моих бедрах.
– Но мира стало мало…
Я завороженно слушала. Он резко поднял меня, натягивая штаны на талию. Поправил футболку. Мы стояли так близко, что я чувствовала его тепло. Дыхание смешивалось.
– У сказки есть продолжение. Не самое приятное,– его губы в сантиметре от моих.
–Расскажешь? – прошептала я.
– Сначала завтрак. Ты не ела сутки, – внезапно нежно.
Это "нежно" растеклось по венам теплом. Я чувствовала себя хрупкой в его руках. Но что-то грызло изнутри… В этой сказке не все было правда.
