– А из головы можно что-нибудь приготовить? – смущенно улыбнулся Пашка.
– Что из нее можно приготовить, если она у тебя пустая? – удивилась мать. – Если только погремушку?
– Из куриной, – показал на запыленную голову брат.
– Возьми, юродивый, – проявив щедрость, разрешила мать, – я ее тебе сварю отдельно, заслужил.
Пашка раздулся от гордости, напомнив пьяного отца, тешащего свое мелочное самолюбие.
– Действуйте, неумеки.
Она ушла. Мы вытащили из сарая вторую курицу и сообща зарубили.
– Давай сначала этих ощиплем, – предложил я, – а потом еще зарубим.
– Давай.
– А что это вы тут делаете? – раздался незнакомый голос.
Мы подняли головы от тушки: над забором вырастала голова высокой девушки с пышными светлыми волосами.
– Курей потрошим… – ляпнул Пашка и поперхнулся от моего толчка локтем под дых.
– А вы кто? – настороженно спросил я. – Что вы тут делаете?
– Своя я, – улыбнулась девушка.
– В такую погоду свои дома сидят, – пытаясь ногой задвинуть таз с тушками за очаг, подальше от ее любопытных синих глаз, пробурчал я, – телевизор смотрят.
– Телевизор я могу и у вас посмотреть, хотя меня больше природа интересует. Сад у вас красивый…
– Чего это вы наш телевизор смотреть будете? – перебил ее Пашка. – Мы его сами не смотрим!
– А почему не смотрите?
– Экономим, – пробурчал брат.
Это было правдой: из экономии телевизор включался только для просмотра программы «Время», фильма «Семнадцать мгновений весны» и передачи «В мире животных» (отец надеялся увидеть в ней сюжет про разведение кур). И еще, на наши с Пашкой дни рождения отец разрешал нам посмотреть «Ералаш».
Девушка задорно рассмеялась. На крыльцо выглянула мать.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – обернувшись, поздоровалась девушка. – Вы Екатерина Егоровна?
– Допустим. А вы кто? – подозрительно прищурилась мать.
– Родственница ваша…
– Какая еще родственница?! Нет у нас таких родственников! – мать нахмурилась.
– У вас может и нет, а у дяди Вити племянница есть. Марина я…
– Марина! – всплеснула руками мать. – Выросла то как! Совсем взрослая стала! Каким ветром к нам занесло?
– А вам дядя Витя не сказал?
– Что не сказал?
– Что я приеду?
– Ну… – мать пожевала нижнюю губу.
– Он должен был меня сегодня встретить в Дубровке с проходящего поезда, но я его не дождалась и на рейсовом автобусе сама решила приехать. Не помешаю?
– Нет… – мать задумчиво смотрела на нежданную гостью.
Пауза затягивалась.
– Чего это мы стоим? – спохватилась мать. – Гостей в пороге не держат! Проходи в дом, Марина, проходи. Не стесняйся. Пошли, умоешься с дороги, да расскажешь, что в мире творится, что генсек нового выдумал. Говорят, с лысых налог будут брать, как раньше с бездетных брали?
Подхватив гостью под руку, она со значением сделала нам знак глазами и поволокла ее в дом.
– Кто это? – спросил Пашка.
– Наверное, тети Раи, старшей сестры отца, дочка.
– Они же на Дальнем Востоке живут, – наморщил лоб Пашка.
– Ну вроде так, – я посмотрел под ноги на таз с добычей. – И что теперь?
– Давай сварим в выварке, – воровато оглянувшись, предложил брат. – И сожрем…
– Ты дурак? Мать нас потом самих сварит.
– А что делать?
– Давай дощиплем и будем ждать, что она скажет.
Ждать пришлось недолго: мать выскочила во двор.
– Что вы тут возитесь? – зашипела она. – Что с курами?
– Почти ощипали, – ответил я.
– Почти ощипали, – передразнила она. – Гости в доме, а на стол и поставить нечего!
– Эта дылда будет наших курей есть? – обиженно спросил Пашка.
