Гроза над морем - страница 24



Янис умел драться и в юности даже любил, но единственное, чего не мог стерпеть – драки не по правилам. Когда нет времени обращать внимания на правила, то нет времени даже помнить о том, что ты – человек и поступать должен по-человечески. Четверо окружили капитана. Сквозь гул и грохот сражения он слышал, как рвутся паруса, разрезаемые ножами, как трещат надсадно галсы и ванты, только один раз обернулся в сторону своей каюты и увидел, как высокий пират в коричневой треуголке выбивает дверь, а двое других почтительно пропускают его вперед. Бездна и все ее темные! Марта!

Одной доли секунды, пока капитан отвлекся, оказалось достаточно, чтобы метким выстрелом почти в упор попасть ему в руку, сжимающую эфес шпаги. Янис крепко ругнулся, от резкой и неожиданной боли пальцы разжались, оружие выпало на доски палубы и ускользнуло из поля зрения. Янис выхватил из-за пояса нож левой рукой, но он всю жизнь управлялся правой и левой не владел совсем.

Биться врукопашную одному против четверых не представлялось возможным. Когда на него навалились и сзади, и спереди, он неловко полоснул ножом по чужой руке, ударил кого-то локтем в грудь, но не устоял на ногах и завалился набок. Тут же его вздернули наверх – он на мгновение задохнулся от крепко стиснутого воротника, – и разгоряченное лезвие скользнуло по шее. В глаза хлынула темнота, мир покачнулся и ухнул куда-то вниз.

– Живым! – послышался чей-то хриплый голос сквозь невообразимый шум. – Живым взять!

Из раненой ладони кровь шла необычно обильно, заливая рукав и край камзола: вероятно, пуля тронула вену. За воротник тоже сползала тонкая кровавая дорожка от резкого движения клинка. Янис цеплялся за обрывки сознания, но сопротивляться не мог. "Исида" покачивалась на волнах, разбитая напрочь.

Мачты были испещрены следами и царапинами от пуль и неосторожных взмахов холодного оружия, на палубе можно было поскользнуться из-за луж крови. Вокруг все еще шел бой: матросы защищались отважно и отчаянно, но их было в разы меньше. Каждому приходилось драться против двоих, троих или и того большего числа людей: на баркентинах всегда ходили маленькие экипажи. За бортом оказались многие: и из пиратов, и из членов команды "Исиды". Яниса мутило от крепкого запаха крови и порохового дыма: он никогда его не переносил, от него першило в горле и слезились глаза. Капитан чувствовал, что теряет кровь, а вместе с ней и силы. Перед затуманенным взглядом то и дело расплывались темные круги. Его почти втащили на борт пиратского судна: он уже не мог идти.

Глава 6 Корсары

Двое людей из пиратского экипажа вывернули ему руки за спину, швырнули к мачте и привязали к ней так, что он едва мог дышать.

– Янис Джон Миллс, – без тени самодовольной улыбки капитан пиратского корабля Мэйн Остин подошел к нему поближе, раскачиваясь то ли от хмеля, то ли для равновесия. От Остина крепко пахло ромом и дешевым табаком. В одной руке он сжимал нож, небрежно поигрывая белой костяной рукоятью, в другой – черную треуголку с обожженными краями.

– Не на суде графа и не на суде губернатора судьба велела нам встретиться, а в открытом море, очень далеко от входа в бухту, в которую ты вел свою посудинку. Впрочем, премного любопытных вещиц оказалось на ее борту, не правда ли?

Матросы, стоявшие позади и ожидавшие, что будет дальше, одобрительно зашумели. Миллс даже не задумался, почему они далеко от входа в бухту Деншилля, ведь до нее оставалось лишь несколько дней пути.